СТИВЕН КИНГ
– Не думаю, что у нас осталось два часа в распоряжении. Может, и одного часа даже не осталось.
В первом классе самолета Дайна Катрин Беллман открыта глаза.
И увидела.
– Крэг, – прошептала она. – Крэг!
Но он совсем не желал слышать своего имени. Ему хотелось только, чтобы его оставили в покое. И больше никогда не слышать своего имени. Непременно что-нибудь случалось, когда люди произносили его. Всегда.
«Крэг! Поднимись, Крэг!»
Нет. Он не поднимется. Голова превратилась в сплошной пчелиный улей. Боль бушевала, заполняя каждую клеточку мозга, – некуда укрыться! Пчелы слетелись. Они решили, что он мертв, и, заняв череп, постепенно превращали его в свои соты. И вот… и вот… теперь…
«Они почувствовали мои мысли и пытаются зажалить их до смерти», – подумал он и издал мучительный стон агонии. Окровавленные пальцы разжались и сжались на искусственном покрытии пола. – «Умереть. Скорее хочу умереть…»
«Крэг, ты должен встать! Сейчас!»
Голос отца. Голос, которому он никогда не мог отказать, который никогда не мог в себе заглушить. Но теперь он это сделает.
«« ||
»» [229 из
312]