Стивен Кинг - Под куполом
Итак, прежде всего деньги. Деньги сейчас же.
Он вошел в кабинет, и на мгновенье ему показалось, что отец сидит в кресле с высокой спинкой, где он как обычно и смотрел те свои новости и передачи о природе. Заснул… а если у него инфаркт? В последние три года у Большого Джима случались проблемы с сердцем, в основном аритмия. По обыкновению он обращался в госпиталь «Кэти Рассел» и там док Гаскелл или док Рейберн кололи его чем-то, возвращая в нормальное состояние. Гаскелл с удовольствием делал бы это вечно, но Рейберн (которого отец называл переученным недотепой) в последний раз настоял, чтобы Большой Джим обратился к кардиологу в диагностическом центре в Льюистоне. Тот кардиолог сказал, что нужно пройти какую-то процедуру, которая раз и навсегда ликвидирует перебои в сердце. Большой Джим (который страх как боялся больниц) ответил: ему, дескать, надо чаще советоваться с Богом, можете называть это молитвенными процедурами. Тем временем он продолжал принимать свои пилюли и в последние несколько месяцев чувствовал себя хорошо, но сейчас… возможно…
— Папа?
Молчание. Джуниор щелкнул выключателем. Люстра зажглась тем самым приглушенным светом, однако развеяла тень, которую Джуниор сначала принял за отцовский затылок. Он бы не очень огорчился, если бы его отец действительно врезал дуба, но сейчас обрадовался, что этого не случилось именно теперь. Существовала еще такая вещь, как лишние осложнения.
Успокоившись, он широкими, карикатурно осторожными шагами тронулся к стене, в которой был вмонтирован сейф, все время ожидая вспышки фар в окне, которые предвестят отцовское возвращение. Снял и отставил в сторону картину, которая прикрывала сейф (Иисус проповедует на горе), и набрал комбинацию. Прежде чем рычаг поддался, ему пришлось это сделать дважды, потому что руки у него дрожали.
Сейф был забит денежной наличностью и пачками похожих на пергаменты листов с проштампованными надписями ОБЛИГАЦИИ НА ПРЕДЪЯВИТЕЛЯ. Джуниор тихонько присвистнул. В последний раз, когда он открывал сейф — стащить полтинник на прошлогоднюю Фрайбургскую ярмарку[81], - тут тоже лежало много денег, но и близко не столько. И никаких ОБЛИГАЦИЙ не было. Он вспомнил табличку на отцовском столе в его автосалоне: ОДОБРИЛ ЛИ БЫ ЭТУ АФЕРУ ИИСУС? Даже в своем настоящем состоянии испуга и замешательства Джуниор не мог не удивиться, одобрил ли бы Иисус все те аферы, которые его отец последними временами прокручивал где-то на стороне.
— Нет мне дела до его бизнеса, надо свои дела уладить, — произнес он тихим голосом. Взял пятьсот баксов полтинниками и двадцатками, и уже едва не закрыл сейф, поколебался и вытянул еще несколько соток. Принимая во внимание непристойно большое количество денег в сейфе, его отец может даже не заметить пропажи. А если и заметит, возможно, поймет, почему Джуниор их взял. И, наверняка, одобрит. Как любил повторять Большой Джим: «Господь помогает тем, кто сам себе помогает».
В таком приподнятом настроении Джуниор легко потянул еще четыре сотни. И только тогда закрыл сейф, смешал комбинацию цифр и повесил Иисуса назад на стену. Взяв из шкафа в приемной куртку, он вышел во двор, оставив генератор реветь, а машину стирать его забрызганную кровью Энджи одежду.
Возле дома Маккейнов не было никого. Никогошечки, бля!
Притаившись на противоположной стороне улицы, Джуниор стоял под легеньким дождиком из падающего листвы и удивлялся, действительно ли он видит то, что видит: темный дом и, как и в первый раз, ни следа ни «Тойоты» Генри Маккейна, ни «Приуса» Ладонны. Все это выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой, даже слишком.
«« ||
»» [92 из
1249]