Стивен Кинг - Под куполом
Энди вновь начал рыдать, и тут уже сам Джим Ренни положил ему руку на плечо и сжал. Энди не слышал, как тот зашел, но не подскочил. Он просто ожидал эту руку, потому что ее хозяин всегда появлялся тогда, когда Энди нуждался в нем больше всего.
— Я знал, что найду тебя здесь, — произнес Большой Джим. — Энди, друг, мне очень, очень жаль.
Энди подскочил с места, нащупал руками туловище Джима и продолжил рыдание уже Большому Джиму в пиджак.
— Говорил же я ей, что эти ее летные уроки опасные! Я ей говорил, что этот Чак Томпсон точь-в-точь такой же осел, как и его отец.
Большой Джим успокаивающе гладил его по спине.
— Понимаю, но она сейчас в лучшем месте, Энди: сегодня она ужинает с Иисусом Христом — ростбиф, зеленый горошек, картофельное пюре с подливкой! Разве это не прекрасно? Подумай об этом. Как ты смотришь на то, чтобы нам сейчас помолиться?
— Да! — всхлипнул Энди. — Конечно, Большой Джим! Помолись со мной.
Они опустились на колени, и Большой Джим начал долго и неистово молиться за душу Клодетт Сендерс. (Под ними, в секционном зале, их услышал Стюарт Бови и, подняв голову к потолку, заметил: «Этот мужчина умудряется срать одновременно из двух дырок».)
Минут через пять после «теперь видим мы словно в зеркале» и «когда я ребенком был, то я говорил, как ребенок»[91] (Энди не очень понимал уместность последнего, однако его это совсем не волновало, ему было так утешительно стоять на коленях с Большим Джимом) Ренни завершил: «ВоимяИисусааминь» — и помог Энди встать.
Стоя с ним лицом к лицу, грудью к груди, Большой Джим сжал руками плечи Энди и посмотрел ему в глаза.
«« ||
»» [100 из
1249]