Ник Перумов - Боргильдова битва
— Ошибаешься, могучий Груммог, — хекса Лаувейя раздвинула толпу. Сейчас она предстала в своём истинном виде — великанша, куда выше Отца Дружин и шире его в плечах. Наряд троллквинны ни в чём не отличался от одежд других пришедших на тинг женщин народа гримтурсенов, разве что вышивка на подоле длинной юбки да на отороченной мехом безрукавке смотрелась богаче и изощрённее.
— Ошибаешься, — повторила она, останавливаясь напротив возвышавшегося подобно башне гримтурсена. На Одина она не смотрела, словно тут его и не было. — Я подниму свой стяг рядом со знаменем Аса воронов. Я Лаувейя, давшая вам новые руны. Я смотрела в глаза Семерым. Я знаю, что несут они с собой. Поэтому я стану сражаться рядом с асами.
— Решите на тинге промеж себя, — подхватил Отец Дружин. — Я не правлю народом гримтурсенов. Но приму как брата или сестру любого из вас, кто решит, что с Семерыми надо покончить первее, чем с асами. А теперь прощайте! Моя дорога лежит в Муспелль. И я должен сделать то же, что и здесь — убедить их сражаться за Хьёрвард, Ётунхейм и другие части нашего мира так же, как если бы они сражались за своё собственное владение.
Великаны проводили его тяжёлым молчанием. Никто в открытую не встал ни за Груммога, ни за Лаувейю. По вьющимся меж скал тропинкам на тинг спешили новые и новые гримтурсены, и Старый Хрофт подумал, что его время здесь закончилось.
Лаувейя не проводила его и взглядом.
(Комментарий Хедина: история весьма поучительна. Сперва Отец Дружин втолковывает нам всем, насколько важно объединить рати всех семи царств, а потом сам делает всё, чтобы оттолкнуть инеистых великанов. Можно спорить, к чему привело его упрямство, он поминает недопустимость обмана для богов, и тут я с ним согласен, но разве не прямая обязанность бога пожертвовать собой ради спасения вручённого его попечению мира?.. Это звучит изрядно по-ракотовски, должен признать. Очевидно, дело в балансе, в сохранении равновесия. И, быть может, истинная божественность и заключается в умении видеть, когда от тебя требуется пожертвовать честью, а когда — гордо держать свой стяг, так, чтобы было видно издалека?..
Дальше следует вставка, на пергаменте, но похуже качеством, грубой выделки. Запись странна: явно ученическая рука старательно выводила руны. Похоже, что кто-то записывал рассказ Старого Хрофта, кто-то, кому он доверился в нескончаемые годы своего одиночества. Что ж, можно лишь немного порадоваться за Отца Дружин, встретившего кого-то, заслужившего право на подобный рассказ. И я бы порадовался, но… в конце страницы той же рукой последняя пара фраз записана буквами, знакомыми моему Поколению, алфавитом Истинных Магов. И это наводит на размышления…)
* * *
Вновь мчится над облаками и туманами стремительный Слейпнир, но на сей раз путь его хозяина лежит далеко от привычных дорог и путей Хьёрварда или Митгарда. На дальний юг, на заокраинный полдень, к дому жары и суховеев, к местам, где нет воды, и потому жить там могут одни лишь огненные великаны, подданные безжалостного Сурта.
Загадочный Муспелль, где не признают власти асов, но и не враждуют с ними напрямую. Рати этого царства никогда не подступали под стены Асгарда, вообще никогда не покидали своих пределов. Для чего он создан, этот Муспелль, «где всё горит и пылает», в чём его предназначение?
«« ||
»» [98 из
217]