Дмитрий Колодан - Зеркала 1: Маскарад
- Аретти, – сказала Томка. – Его звали Пьетро Аретти.
- Ты знаешь мастера?
- Кое что про него слышала, – уклончиво ответила Томка. – Что был такой зеркальщик, и работы его очень высоко ценятся. Вроде, он умел делать особую амальгаму.
- «Особая амальгама» – это любимый прием муранских мастеров, – объяснил Тинкет. – Они все утверждали, что владеют неким секретом, и их зеркала не такие, как у соседа по улице. Конкуренция была бешеная, вот и выдумывали подобные сказки. Хорошая реклама – основа торговли.
- Но особенная амальгама существует, – возразила Томка. – Ее называют египетской. Клеопатра в минуту нежности выболтала ее секрет Юлию Цезарю, а ей его рассказали древние атланты.
- Вот видишь. Столько веков прошло, а прием работает. Венецианцы – гении торговли. Они бы продали эскимосам айсберг, снабдив его соответствующей этикеткой. Мол, это тот самый айсберг, на который напоролся «Титаник» и так далее.
- За каждой легендой всегда что то стоит, – упрямо заявила Томка.
Фразу эту любил повторять один ее родственник по материнской линии, некий Вильгельм, он же Вим, Вегенер. В семье его считали вроде штатного дурачка – носится по свету, как угорелый, связан с какими то подозрительными личностями и явно замешан в темных делишках. Когда же он появлялся, то травил байки в духе барона Мюнхгаузена. Послушаешь его историю о путешествии аргонавтов, так будто он сам там был и выдавал себя за Орфея. Вот этот Вим и утверждал, что всякая легенда имеет под собой основание твердое, как скала.
И сейчас Томка готова была подписаться под каждым его словом. Она же собственными глазами видела эту особую амальгаму.
Привстав на цыпочки, девушка заглянула в зеркальный осколок. Отражение как отражение, ничего особенного... На удивительное зеркало из палаццо графини М. совсем не похоже. И выглядела она в нем как в обычном зеркале – то есть выше всяких похвал, но не более того.
«« ||
»» [245 из
312]