Елена Кондратьева - Миллиардер
- Яблони на Марсе - это очень удачный образ! - воодушевился писатель. - Можно, я его украду для своей книги?
- Все уже украдено до нас, - улыбнулся Ковалев. - Песне, в которой есть строчка "И на Марсе будут яблони цвести", лет сорок.
- Жаль, - опечалился было Журавлев-Синицын, но тут же вскинул лысоватую голову. - Да кто там помнит эти песни! Обязательно вставлю яблони в книгу!
Но не все участники экспедиции проводили обеденное время с пользой. Капитан "Земли-2" Надежда Алферова переживала не самые приятные минуты своей жизни, с тоской помешивая ложечкой в чайном стакане. Виной плохого настроения женщины был сидящий напротив Бунин. Ученый неожиданно воспылал к Надежде прямо-таки африканской страстью и буквально не давал ей проходу. Причем его навязчивые ухаживания напоминали экзерсисы озабоченного подростка: он суетился, краснел, глуповато хихикал, постоянно все ронял, проливал, начинал смущаться и от этого суетиться еще больше. Если Бунин говорил комплименты, то они были неуклюжи, если читал стихи, то какие-то пошловатые, а истории, рассказываемые им, чтобы позабавить Алферову, оказывались скучными и занудными, как лекции по теоретической механике.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения Надежды, стала попытка Бунина экспромтом сделать ей поэтический комплимент:
- Как Арктика, вы неприступны, холодны,
Одеты вы в ледовые одежды.
Но ваше имя дарит мне надежду
Лед растопить в ближайшие же дни!
Алферова вспыхнула, решительно отставила пустой стакан.
«« ||
»» [226 из
249]