Владимир Корн - Путь на острова
Вчера, когда мы сломя голову примчались на «Небесный странник», было не до вопросов: каждая минута на счету. Всю дорогу я молил Создателя, чтобы Каилюайль Фамагосечесийт оказался на борту. Иначе становилось совсем непонятно, что делать дальше? И задерживаться в Эгастере ни на минуту нельзя, и без Кайля из него не вылетишь. И каково же было мое облегчение, обнаружив его мирно спящим.
Так мы и поднялись в небо, не разбудив его. Потом, много позже, когда полностью убедился, что погони нет, я направился в каюту с твердым намерением и суровым выражением лица. Но когда вошел в нее, и увидел Николь внимательно рассматривающую картинку с изображением девушки, так похожей на нее, почему-то надолго забыл о всяких там вопросах. Как впрочем, и обо всем другом. Как впрочем, и сама Николь.
Только лишь и успел узнать: она торопилась в дом Шеймаса, чтобы посмотреть — как я там себя веду? Причем мне так и не удалось понять: шутит она, или говорит всерьез. Но когда поинтересовался: почему Аделарда с собой захватила, да еще и Гвенаэля с Энди, Николь сразу посерьезнела:
— Предчувствие у меня нехорошее было, а мама всегда говорила, что им необходимо доверять.
Правда, тут же улыбнулась:
— Еще она добавляла, что особенно доверять, когда дело касается мужчин.
«Да, задал я себе задачку, — переметнулись мысли на другое. — Это надо же такому случиться! Мало мне было Ордена Спасения, так теперь еще и сама Коллегия во врагах. Спрашивается, ну кто мне такая Эйленора? И стоило ли ради нее пойти на все это? Казалось бы, ну что нас такого особенного связывает? Да практически ничего, так, две мимолетные встречи. И тут на тебе. Кстати, и еще одна проблема образовалась, и пока неизвестно, не стоит ли она двух других? Николь знает обо всем от Эйленоры с ее собственных слов, но раньше я мог оправдаться тем, что, мол, все произошло без малейшего моего на то желания. А теперь? Она обязательно узнает — внушить мне что-либо невозможно, и чем тогда оправдываться?»
Почему-то вспомнилось, что, уже засыпая, Николь неожиданно поинтересовалась:
— Люк, а кто это играл, там, в доме, на скрипке? Потрясающе красивая мелодия, она до сих пор во мне звучит.
«Нет, не стану ее будить, — принял я решение, глядя на поднимающегося на мостик навигатора Брендоса. — Посижу, полюбуюсь на нее спящую, а когда Николь проснется, расскажу: что это за музыка, кем она создана, и для кого».
«« |