Андрей Левицкий Алексей Бобл - Хроники Пустоши
Эта галерея часто петляла, из боковых ответвлений изредка доносился шум, иногда Туран замечал там свет и движение. Мелькали тени, кто-то шевелился и скреб по стенам. Быть может, в этих галереях продолжали копать? Проводники не обращали на шум внимания. Здесь, под Херсон-Градом, шла другая жизнь, шла своим чередом, безучастная к миру под солнцем и совсем чужая.
Стало суше, коридор пошел вверх и наконец привел в довольно большой зал, где горели свечи. Пахло чем-то незнакомым, запах был слегка пряный, и спутник Севера чихнул. Идущий последним Туран не сразу разглядел, что происходит в зале – заслоняли спины идущих впереди. Здесь провожатые снова остановились, и путники разошлись вдоль стен.
Зал оказался круглый, на стенах фрески. Выглядели они куда старше, чем те, в первом зале, с распятым мутантом. Не сразу удалось разобрать, что написано на стене – краска осыпалась, потускнела, понизу шли разводы плесени.
Несколько десятков свечей горели в зале, их свет колебался, тени метались по стенам, сплетались в причудливый узор, дым тонкими струйками поднимался к сводам, тонувшим в темноте. Судя по тому, что дым нашел выход, в своде имелись отверстия.
– Смотрите, – торжественно объявил старший крабодианин, – это очень старое место. Оно было старым и во время Погибели! Смотрите и слушайте. Узрите Создателя!
Туран присмотрелся внимательней и тут только понял, что имел в виду сектант. На стене было изображено распятие – совсем не такое, как у Ордена Чистоты. Здесь нарисовали человека, а не мутанта, и крест был другой, не похожий на «Х», скорей уж на «Т». Но главное – человек. Худой и не страшный, как мутант на гербе московских монахов. Он явно страдал, взгляд его, устремленный вверх, выражал боль и надежду – такие же глаза были у нарисованного мутанта в первом зале. Сила распятого была в этих глазах, а вовсе не в широких плечах и огромных мышцах. На символах Ордена мутант опустил голову, и глаз не было видно, а здесь – все по-другому. Должно быть, поднятое лицо и выразительный взгляд, вот самое важное отличие от московского храмового символа. Может, потому и вытатуирован глаз на лбах крабодиан?
– Вот Господь, создатель нашего мира, – торжественно объявил сектант. – В этих древних подземельях открывается правда о нашей истории. О том, что было, и о том, что будет!
– У монахов Ордена Чистоты своя правда, а у вас, значит, своя, – заметил Север.
– Орден насаждает веру огнем и сталью, мы же просим только об одном: послушайте. Вы узнаете истину, и дальше поступайте по собственному разумению. Мы – не Орден, мы – другие, живем по уму и по совести. Сделайте благо себе, узнайте правду и живите с этим знанием, живите, как велят вам совесть и разум. Мы веруем в совесть и разум. Без истинного знания нет совести, без совести разум бесполезен.
– Это правда? – Туран обернулся в младшему из провожатых, тому, что следовал позади в переходах. – Вам нужно только, чтобы вас выслушали? И ради этого вы помогаете Назарию? Чтобы четверо людей с поверхности услышали вашу историю?
«« ||
»» [512 из
626]