Лилит Сэйнткроу - Возвращение мертвеца
«Вспомни, Данте! Вспомни!»
Голос Кристабель звучит как гром, как колокол, заполняя собою мир; Кристабель смотрит на меня темными глазами.
«Вспомни. Вспомни».
Я с трудом перекатилась на бок; я кашляю, задыхаюсь, мой рот забит пылью, мелом и кремом после бритья; я отчаянно отплевываюсь, изо всех сил сморкаюсь, чтобы прочистить нос от студенистых, как яичный белок, сгустков эктоплазмы, которая быстро исчезает, оставляя после себя запах гнили. Я задыхаюсь от непрерывных позывов рвоты.
«Демонов тошнит или нет?»
От этой мысли я сначала рассмеялась, а потом и вовсе зашлась визгливым, тонким, безумным смехом; я умирала от смеха, стоя на четвереньках. Живот горел, словно в огне, мышцы вытягивались, напрягались. Я схватила свой меч; рука была скользкой от какой-то вязкой жидкости; от меча по руке пронеслась волна энергии, и я слабо вскрикнула. Потом снова повалилась на пол, но меча не выпустила; моя энергетическая оболочка пыталась сомкнуться, но энергия все же просачивалась сквозь дыры, улетая в окружающее пространство. Еще одна судорога; я шумно шлепаюсь лбом о пол, в животе — адская боль, словно его выворачивают наизнанку.
— Данте, — раздался ровный и спокойный голос, полный огня, обжигающий, словно старое бренди. — Что ты наделала?
Я слабо вскрикнула, пытаясь оторваться от пола. Мое тело снова свела судорога, потом стошнило — смесью вязкой эктоплазмы с черной дымящейся кровью демона, но я сразу почувствовала себя лучше; теперь у меня горело и умирало всего лишь три четверти тела, вместо всего тела — от макушки до каблуков.
К шее, забравшись под мои спутанные волосы, прикоснулись чьи-то теплые пальцы.
— Лежи спокойно.
«« ||
»» [314 из
343]