Клайв Льюис. Конь и его мальчик
8. Аравита во дворце
- Отец-мой-и-услада-моих-очей! - начал молодой человек очень быстро и очень злобно. - Живите вечно, но меня вы погубили. Если б вы дали мне еще на рассвете самый лучший корабль, я бы нагнал этих варваров. Теперь мы потеряли целый день, а эта ведьма, эта лгунья, эта... эта... - и он прибавил несколько слов, которые я не собираюсь повторять. Молодой человек был царевич Рабадаш, а ведьма и лгунья - королева Сьюзен.
- Успокойся, о, сын мой! - сказал Тисрок. - Расставание с гостем ранит сердце, но разум исцеляет его.
- Она мне нужна! - закричал царевич. - Я умру без этой гнусной, гордой, неверной собаки! Я не сплю и не ем, и ничего не вижу из-за ее красоты.
- Прекрасно сказал поэт, - вставил визирь, приподняв несколько запыленное лицо. - "Водой здравомыслия гасится пламень любви".
Принц дико взревел.
- Пес! - крикнул он. - Еще стихи читает! - И умело пнул визиря ногой в приподнятый кверху зад. Боюсь, что Аравита не испытала при этом жалости.
- Сын мой, - спокойно и отрешенно промолвил Тисрок, - удерживай себя, когда тебе хочется пнуть достопочтенного и просвещенного визиря. Изумруд ценен и в мусорной куче, а старость и скромность - в подлейшем из наших подданных. Поведай лучше нам, что ты собираешься делать.
- Я собираюсь, отец мой, - сказал Рабадаш, - созвать твое непобедимое войско, захватить трижды проклятую Нарнию, присоединить ее к твоей великой державе и перебить всех поголовно, кроме королевы Сьюзен. Она будет моей женой, хотя ее надо проучить.
- Пойми, о, сын мой, - отвечал Тисрок, - никакие твои речи не заставят меня воевать с Нарнией.
«« ||
»» [44 из
96]