Клайв Льюис. Последняя Битва
- Конечно, одно и то же, - подтвердил Хитр.
- Поклянись в этом, Обезьян, - сказал Эмет.
- О-о-о, - захныкал Хитр, - я хочу, чтобы все это кончилось, все, что раздражает меня. У меня болит голова. Да, да, я клянусь.
- Но, мой отец, - повторил Эмет, - я действительно хочу войти.
- Глупец... - начал тархан Ришда, но тут гномы закричали:
- Позволь ему. Темнолицый. Почему ты не позволяешь ему войти? Почему ты пускаешь иарнийцев и задерживаешь своих людей? Разве внутри что-то такое, с чем твои люди не должны встречаться?
Тириан и его друзья видели только спину тархана, поэтому они никогда не узнали, что было на его лице, когда он пожал плечами и сказал:
- Свидетельствую перед всеми, что я не виновен в крови этого молодого глупца. Входи, нетерпеливый мальчишка, и соверши опрометчивый поступок.
И Эмет, как и Рыжий, подошел к открытой полоске травы между костром и Хлевом. Глаза его сверкали, лицо было торжественно, руку он держал на рукояти ятагана, голова была высоко поднята. Джил чуть не расплакалась, когда увидела его лицо. А Алмаз прошептал королю на ухо: "Клянусь Львиной Гривой, мне нравится этот молодой воин, хоть он и тархистанец. Он заслуживает лучшего бога, чем Таш".
- Я бы хотел знать, что на самом деле там внутри, - сказал Юстэс.
«« ||
»» [63 из
95]