Сергей Лукьяненко ЧЕРНОВИК
— А мне — твой! — радостно сказал Котя. К кошачьим он был совершенно равнодушен, но свое паспортное имя Константин почему-то не любил и с детства с удовольствием откликался на Котю или Котенка. Обычно такие прозвища прилипают к здоровенным неторопливым мужикам, относящимся к ним с иронией. Котя же был невысоким, щуплым и подвижным до суетливости. Не Квазимодо, но и не Аполлон, Котя, однако, обладал изрядным обаянием. Многие писаные красавцы, пытавшиеся закадрить с ним на пару девиц, с удивлением убеждались, что самая симпатичная неизменно предпочитала Котю. «Можно просто — Котенок», — с улыбкой говорил он при знакомстве, и это почему-то не выглядело ни манерным, ни фальшивым.
— Приезжай, — сказал я. — К родителям, адрес еще помнишь?
— Помню. — Котя поскучнел. — Слушай, я горю, мне статью надо добить. Еще на два часа работы. Приезжай ты, а?
— А твоя дама против не будет? — спросил я.
— Все бабы — сволочи, — печально сказал Котя.
Понятно. Очередная дама перешла в категорию баб, не сумев окольцевать моего слишком подвижного друга. А новой еще не появилось.
— Приеду, — вздохнул я. — Хотя отрываться от дивана...
— У меня коньячок есть хороший, — затараторил Котя. — Веский довод, а?
— Да хрен с ним, с твоим коньяком... — вздохнул я. — Ладно, сейчас приеду. Что прихватить?
— Ну ты же у нас умный, — ответил Котя. — Все что угодно, кроме баб!
«« ||
»» [22 из
461]