Сергей Лукьяненко Лабиринт отражений
Дибенко так и не отключил программы, сковавшие здание алмазной коркой. Но я не собираюсь его о чем то просить. Дергаю дверь – и вхожу в подъезд, сияющий, словно пещера чудес Алладина.
Вот только за моей спиной иллюминация гаснет, сходит на нет. Я рву чужую программу, отвоевывая у нее шаг за шагом.
Поднимаюсь. Всего лишь две с половиной сотни ступенек.
За каждой дверью – шорохи и шум. Мой нарисованный мирок оживает, когда я прохожу мимо. Вслед несутся обрывки музыки и невнятный шум разговоров, звон бьющегося стекла и ритмичный стук молотка, шлепанье босых ног и визг дрели.
Даже не вспомнить сейчас, когда и что я программировал, окружая себя несуществующими соседями. Странный я тип. Как и все люди…
Я знаю, что в силах удалить всю заморозку сразу, одним усилием. Но не делаю этого. Пусть будет путь вверх медленным, шаг за шагом. Сметая со стен фальшивый блеск, пробуждая жизнь в пустых квартирах. Никогда больше я не войду в этот дом.
Хныканье ребенка и гул неисправного крана, лай собаки и звяканье бокалов. Мне нечего запоминать, и не о чем грустить. Это были мои костыли, но я научился ходить сам.
Последний изгиб лестницы, останавливаюсь на миг перед дверью, сложенной из алмазных зерен. В каждой песчинке – мое крошечное лицо. Одно из многих лиц, которые я надевал в глубине.
Дышу на дверь – алмазы тускнеют, меркнут, превращаясь в льдинки, стекая каплями воды. Поплачь за меня, глубина. Мне не о чем плакать.
Вхожу – и сразу же вижу, что в квартире ничего не изменилось. Здесь программа Дибенко власти не имела.
«« ||
»» [598 из
616]