Сергей Лукьяненко Прозрачные витражи
– Ты жалкий, гнусный, бесчувственный, трусливый урод! – я захлебываюсь в поисках подходящих эпитетов. – Ты!
– Почему урод? – возмущается Чингиз, держась на безопасном расстоянии. – Карина, честное слово, я раскаиваюсь!
– Знаешь, как я ревела? – кричу ему. – У меня, может, с тех пор психическая травма!
За нами с любопытством наблюдает весь сквер. Включая прогуливающегося полисмена. Второй день подряд, на том же самом месте... Вот позорище то...
– У меня есть знакомый психоаналитик... – Чингиз ловко уворачивается. – Карина, ну прости! Я тогда был молодой и глупый!
Я поворачиваюсь, и гордо иду прочь от памятника. Из толпы кто то улюлюкает. Чингиз догоняет меня, и жалобно просит:
– Слушай, это ведь было пятнадцать лет назад! Да убей я кого – меня бы уже выпустили! Карина, чем я могу... искупить?
Останавливаюсь, меряю его взглядом. Говорю, чеканя каждое слово:
– Завтра. В восемь. У моего подъезда. С букетом цветов и, учти, розы я не люблю.
– В восемь... – страдальчески повторяет Чингиз.
«« ||
»» [105 из
118]