Сергей Малицкий - Вакансия
– Зачем он мне? – спросил Дорожкин. – У меня пистолет есть.
– Пистолет – это хорошо, – забрасывая в рот картошину, заметил Дир. – Только с твоего пистолетика Шепелев в лучшем случае почесался бы, а тут пригвоздил ты его, так пригвоздил.
– Да почему вы решили, что это я сделал? – воскликнул Дорожкин.
– Не решали мы ничего, – хмыкнул Дир. – Чего тут решать? Пригляделись и увидели. Ты у Шепелевой был? Я удивляюсь, как она не разглядела. Она и без палки разглядеть должна была. Да и если бросала ворожбу на сына, все должна была на тебя выйти. Выходила? Но не поняла? А может, поняла, да виду не подала? Хотя вряд ли, – задумался Дир. – Раздавила бы, не раздумывая. Смазался ты. Не знаю как, но смазался. А что касается того, кто убил, запомни, парень, если бы не имя твое на палке да не еще что то, чего я понять не могу, и палка бы Шепелева не остановила.
– А она и не остановила, – вдруг брякнул Дорожкин. – Дочка Тюрина сказала, что убили меня. Отсюда туда проткнули. Насквозь. Намертво. Еще и удивилась, что я не в мертвяках. И еще…
Дорожкин оглядел окаменевших, разинувших рты Дира и Лизку, вздохнул и договорил:
– И еще сказала, что у меня что то вроде нимба над головой. Ну что не всякий разглядеть может, но он есть. И не так, как над тобой, Лиза, а как то иначе. Вы бы рты то закрыли да открывали тогда, когда положить чего захотите в рот или сказать чего. Лучше скажите, куда егерь делся, а то мне уж и в самом деле на работу пора бежать…
До работы Дорожкин добежал за двадцать минут. По дороге с десяток раз, как научил его Дир, отправил в паутину осиновый колышек, пока едва не упустил его вовсе – успел поймать соскользнувшую петлю кончиками пальцев. Только после этого успокоился, но обдумывать услышанное уже не было времени. Взбежал по ступеням наверх, поздоровался с Ромашкиным, кивнул о чем то презрительно зашипевшему Содомскому, открыл дверь в собственный кабинет. В его кресле сидела Маргарита. Она посмотрела на часы, удовлетворенно кивнула и освободила Дорожкину место. Села напротив, вздохнула, жестом попросила его папку. Открыла, прищурилась, отбросила ее обратно.
– Два имени. Что собираешься делать?
– Искать, – пожал плечами Дорожкин. – В крайнем случае, буду пробовать ворожить, как делал с Шепелевым. У меня был волосок Козловой, вот, у Лизки Улановой истребовал волосок ее дочери. С рождения в альбомчике русую прядку хранила. Фотографии есть и той и другой. Правда, Улановой надо еще распечатать. Пойду на почту, перекачаю с телефона.
«« ||
»» [306 из
412]