Анна Малышева - Каждый любит как умеет
- Макс, это я, - тихо сказала она. - Можно, я приеду к тебе?
Мужчина что то недовольно пробормотал сквозь шипение и треск на линии. Его почти не было слышно. Таня настойчиво повторила:
- Я хочу приехать к тебе.
- Что случилось? - разобрала она в трубке. И сказала, что ей совершенно не к кому пойти, ну просто не к кому.
ГЛАВА 19
Андрей "проветривался". Правда, не с таким размахом, как это делали его отец и Валера. И все же он впервые в жизни сидел на скамеечке в своем дворе, совершенно не соображая, в какую сторону надо двинуться, чтобы попасть домой. Во двор его привели не ноги - привезла машина. Андрей поймал ее с большим трудом - он был так пьян, что его не решались сажать в салон. Все, что он сейчас помнил, - это какую то лагманную неподалеку от метро, где жила Таня. В той лагманной он выпил три рюмки дешевого коньяка и что то съел. Потом следовал провал. Кажется, он купил бутылку пива в киоске. А потом эту бутылку уронил и поднимать не стал. Потом он сидел на каком то бордюрчике, чуть ли не возле проезжей части, и тщетно пытался открыть коньячную бутылку. Наверное, это ему удалось. Во рту до сих пор стоял вкус горелой карамели, которым отличаются коньяки московского разлива. И вот он оказался в родном дворе.
- Ну, достукался, - услышал он над собой чей то голос. - В папашу пошел. Теперь пропьют квартиру, на улице окажутся.
Андрей поднял тяжелую голову. Перед ним расплывалось пятно яркого платья. Он попросил воды, пятно исчезло. Потом он почувствовал, что ему да ют попить из большой жестяной кружки. Кружка была мокрая и ледяная, и на миг ему почудилось, что он снова маленький, сидит на дачной веранде, а воду ему принесла мать. Он слышал, что его кто то жалеет. О чем то спрашивают. Сам он ничего сказать не мог. Потом его подняли под руки и повели через двор, вверх по лестнице. Кто то возился с ключами у его двери. Кто то затащил его в комнату и уложил на постель. Кто то говорил, чтобы рядом поставили тазик. Потом все ушли, и он остался один.
Он открыл глаза через полтора часа. Мир, в который он попал, был ужасен. Сквозь раздвинутые шторы прямо на постель светило солнце. Оно жгло лицо, сушило губы. Голова болела беспощадно. Он попытался сесть, и это удалось с трудом. Ему хотелось плакать от собственного бессилия - такое он ощущал впервые в жизни. Андрей обнаружил, что лежал на постели в рубашке, брюках и ботинках. Он провел ладонью по затылку. Голова была совершенно мутная, но кое что все же вырисовывалось. Пистолет!
Он встал и обшарил сперва свою одежду, потом постель. Пистолет нашелся в углу пододеяльника. Андрей вынул его и взвесил на ладони. Если эту штуку видел кто то во дворе… Хотя, если бы видели - забрали бы у пьяного. "Это счастье, что меня не остановила милиция, - подумал он, перекладывая пистолет в ящик стола. - Могли бы сто раз обратить на меня внимание. Я был в таком виде!" Да, пока ему повезло, если можно было назвать везением то, что случилось сегодня. "Он выстрелил первым! - Это Андрей помнил очень хорошо. - Я - сразу же за ним. Он промазал, ему мешала дверь. Там, на двери, дырка, пуля пошла наискосок. А я попал. Я выстрелил в щель и попал. Второй раз я выстрелил просто со страху. Попал? Не знаю".
«« ||
»» [362 из
399]