Анна Витальевна Малышева - Нежное дыхание смерти
Тогда, год назад, совершенно замороченная очередным срывом мужа, Алла привезла его в платную клинику. Она уже привыкла ко всему - и к грубости медперсонала, и к казенным помещениям, и ко многим иезуитским правилам, которые практиковались в наркодиспансерах. И когда перед ней возник накрахмаленный до звона халат Даши, она резко вскинула голову, готовясь увидеть очередную палатную стерву. Почему то ей везло на таких. А увидела невысокую, пухленькую девушку немногим старше двадцати лет. "Девочка, - подумала Алла, хотя оказалось впоследствии, что она старше Даши всего на четыре года. - Красивая девочка".
У девочки были длинные черные волосы, гладкие и блестящие. Нежные зеленоватые глаза, пушистые ресницы, большой красивый рот без следов помады. "Аркадий увлечется", - обреченно подумала она, впрочем, без всякой ревности или злобы на девочку. Алла давно убедилась, что женщины интересовали Аркадия чисто с эстетической точки зрения. И в этом тоже винила наркотики.
"Аркадий увлечется и даже напишет ее портрет… А толку все нет… Если бы знать, что больница эта будет последней…" Она возлагала на клинику кое какие надежды особенно потому, что прежде Аркадий лечился в заведениях попроще.
Даша тоже обнадеживала ее. Женщины часто встречались, когда Алла приходила к мужу. Она не переставала удивляться: Даша наотрез отказывалась брать традиционные мелкие подарки - коробочку конфет, колготки, все, чем Алла по привычке набивала сумку.
"Нет, нет… - Даша отказывалась с мягкой улыбкой, но вторично предлагать подарок не хотелось. Голос ее при этом звучал твердо. - Зачем вы, Алла? Я ведь тут работаю, получаю за это…"
"Ах, Даша, не в обиду… - Алла прятала сверточек или коробку обратно в разбухшую сумку. - Честно говоря, у меня условный рефлекс… Простите… Как мой тут?"
Они постепенно перешли на "ты", и беседы стали продолжительнее. Алле больше всего нравилось, что Даша, хоть и была заметно красивее ее, все же смотрела на свою собеседницу снизу вверх.
"Все дело в образовании… - говорила себе Алла. - Ну как для такой вот медсестры звучит слово "искусствовед"? Или "скульптор"?" Она успела убедиться, что Даша не такая уж примитивная собеседница, кое что почитывала, кое куда захаживала, ко избавиться от чувства превосходства Алла не могла, хотя корила себя за это.
Девушка ей нравилась. Было в ней что то уютное, комфортное, а то, что ее внешняя податливость и мягкость иной раз оборачивались весьма твердыми убеждениями и трезвым взглядом на жизнь, приятно удивляло. Алла простушек не любила, поскольку сама простушкой не была. И вскоре она убедилась, что Даша, будучи совсем не из Аллиного круга, является идеальной подругой для нее. Теперь женщины уже болтали не столько об Аркадии, сколько о себе.
Перед выпиской мужа Алла зашла в клинику в последний раз. Даши не было ни в палате, ни в ординаторской, ни в процедурной. Алла на правах своего человека обшарила знакомые закутки и в конце концов оказалась на лестнице, где обычно курили медсестры и больные. Там в этот момент никого не было. Но это только на первый взгляд. В следующий миг Алла услышала Дашин голос, мягко повторяющий со своей обычной интонацией - ласковой и терпеливой:
«« ||
»» [47 из
410]