Александра Маринина - Жизнь после жизни
— Почему была? — Алла Ивановна вздернула подчерненные карандашом брови. — Она что, разлюбила его? Или с ней чтото случилось?
— Извините, я не так выразилась. С Муравьевой все в порядке, и с Полосухиным тоже, оба живыздоровы. Так как насчет чувств?
— Были чувства, — Алла Ивановна чуть заметно улыбнулась. — Были. Во всяком случае, при мне, пока я там работала. Муравьева патологически ненавидела Аиду Борисовну и ревновала к ней Полосухина. Впрочем, Корягину она ненавидела не менее сильно, но к ней не ревновала, считала, что Корягина ей не соперница. Я лично эту Корягину не знала, так что, как говорится, без комментариев, а что касается Павловой, то Елена Станиславовна видела в ней сильную соперницу. Ну, и не без оснований, конечно. Аида Борисовна была яркой натурой, многогранной, интересной, а у Муравьевой одни понты, да и те дешевые, если вы понимаете, что я хочу сказать.
В этом месте Алла Ивановна рассмеялась, и Настя рассмеялась следом за ней, очень уж уместно и, главное, похоже прозвучали излюбленные слова Елены Станиславовны Муравьевой.
— Так что вы можете мне сказать о Полосухине?
— А, — сигарета в руке Аллы Ивановны описала замысловатый многоугольник, — тряпка и мямля, вот и все, что можно о нем сказать. Он ко мне тоже не ходил, я о нем знаю только со слов Муравьевой, ну, еще Костик иногда коечто о нем рассказывал. Баба в штанах, вот и весь ваш Полосухин. Был тихо влюблен в Аиду Борисовну, и у него даже не хватало ума дать понять Муравьевой и той второй, Корягиной, чтобы они на него зубки не точили. Каждую свободную минуту пяльцы хватает, если работы нет, так он может за своим вышиванием сутками сидеть.
— Вот мне и стало интересно, как такие разные люди образовали тесную компанию. У вас нет никаких соображений?
Ярцева пожала округлыми налитыми плечами.
— Ни малейших. Если только...
— Что? — насторожилась Настя.
«« ||
»» [146 из
294]