Александра Маринина - Личные мотивы
— Значит, не про ваших, а про чужих, — вполне логично заключил Гриша. — Но если про чужих, то какой же это секрет? Про чужих мне тоже можно послушать.
Настя наконец обрела дар речи:
— Гришка, неужели тебе интересно про это слушать?
— Мне про все из взрослой жизни интересно, — очень серьезно ответил он. — Я хочу научиться вас понимать, чтобы наладить с вами контакт. Взрослые нас понимать не умеют или не хотят, и если я сам не сделаю шаг вам навстречу, то взаимопонимания никогда не получится.
Настя недоверчиво посмотрела сначала на мальчика, потом на его мать, которая изо всех сил сдерживалась, чтобы снова не рассмеяться.
— Тань, это кто? — спросила она, показывая рукой на Гришу. — Это твой сын? Или доктор психологических наук? Ты как его воспитываешь, что у него в голове бродят подобные мысли?
— Настюша, если бы я его воспитывала в полную силу, он был бы совсем не таким. Его книги воспитывают, он их целыми днями читает с раннего детства. Вот как я его в три года читать научила, так он от них и не отрывается, читает все подряд, что на стеллаже находит — то и тащит, а я уследить не могу. Когда я вышла в отставку и стала сидеть дома, было уже поздно, он уже начитался. Гриша, сынок, ну правда, дай нам с тетей Настей поговорить. Даю слово, это не про любовников, ни про наших, ни про чужих.
— Тогда тем более не из чего делать секрет, — упрямо возразил парнишка. — Тетя Настя, вы не возражаете, если я с вами посижу и послушаю?
Насте стало его жалко. В конце концов, у нее к Татьяне дело действительно совершенно не секретное.
— Посиди, если уж так хочется. Правда, Таня, пусть он посидит, может, ему полезно будет.
«« ||
»» [266 из
338]