Александра Маринина - Оборванные нити Том 2
Третью холодильную камеру разгрузили, и теперь следовало принять меры к тому, чтобы она снова со временем не превратилась в склад. Кроме того, Сергей неожиданно для себя понял, что его до душевной боли ранит ситуация с неопознанными трупами. Люди, умершие вдали от родных и знакомых, оставшиеся неизвестными. Никто не знает, как их зовут и кому сообщить об их кончине. А родные помнят их, ждут и не понимают, куда человек пропал. Конечно, большинство из этих неопознанных лиц, деградировавших от пьянства, вели скотскую жизнь, но все равно это были люди, и у них были близкие, которые, вполне возможно, до сих пор думают о них с нежностью и теплотой. Одним словом, судебно-медицинский эксперт Саблин всерьез озаботился проблемой идентификации личности, хотя это был совсем уж не его вопрос.
Первым, к кому он обратился, стал прокурор-криминалист, однако никакого толкового разъяснения Сергей от него не добился и отправился в уголовный розыск, сотрудников и руководителей которого знал довольно неплохо — сколько раз приходилось вместе дежурить!
— Ты понимаешь, Михалыч, — говорил ему начальник отдела розыска, — у нас ведь случайных пришлых не бывает, к нам в Северогорск просто так, от нечего делать, не забредешь. Поезда к нам не ходят, а самолетом — надо и деньги иметь, и документы. То есть все опустившиеся маргиналы, трупы которых мы находим, это наши, северогорские. И не ангельскую скромную жизнь они тут вели, наверняка попадались неоднократно, стало быть, и протоколы на них составляли, и пальцы откатывали.
— Ну, так в чем же дело? — не понимал Саблин.
— Так в том, Михалыч, что хорошо, если труп свежий, с него и пальцы снять можно. А если нет? Если он гнилой? Или мумифицированный? Пальцы и ладони сухие, подушечки сморщены, фиг откатаешь.
Сергей мысленно с досадой упрекнул себя за несообразительность. На пальцах и ладонях человека почти нет жировой клетчатки, поэтому после наступления смерти они очень быстро высыхают, в отличие от других частей тела. Ну, хорошо, теперь понятно, по крайней мере, в каком направлении думать.
Что-то он об этом читал… Но где? Впрочем, блестящая память, доставшаяся ему в наследство от рода Бирюковых, и в этот раз не подвела: он вспомнил давнюю статью из журнала «Судебно-медицинская экспертиза», в которой описывался процесс восстановления головы эксгумированного трупа, пролежавшего в захоронении три года. Найдя статью, он внимательно несколько раз перечитал ее. Метод, примененный экспертами, показался Сергею перспективным, несмотря на то, что был довольно громоздким и требовал значительного времени. Голова — это голова, а с кистями рук все будет намного проще. Для восстановления пальцевого узора на высохших кистях не потребуется больших затрат спирта, ледяной уксусной кислоты и тем более перекиси водорода, да и разные манипуляции, в том числе массаж мягких тканей, как это было при восстановлении внешнего облика эксгумированной головы, проводить не нужно. В принципе достаточно использовать давно известный раствор Ратневского, в который нужно поместить отрезанные кисти рук трупа. Через несколько дней, как убедился Саблин, проведя целый ряд проб, мягкие ткани набухали, расправлялись и восстанавливали пальцевый узор. Конечно, не всегда узор восстанавливался на всех пальцах, но для идентификации личности достаточно было всего двух-трех пальцев или ладони.
Всю весну и половину лета Саблин активно использовал этот способ и с удовольствием убедился в том, что в девяти случаях из десяти удавалось установить личность умершего по идентификационной базе Северогорска или области. Стало быть, и с этой проблемой он более или менее разобрался.
* * *
«« ||
»» [191 из
219]