Александра Маринина - Оборванные нити Том 3
Но не объяснять же все это Глебу Морачевскому! Поэтому Саблин ограничился еще одним коротким:
— Нет. И не имеет смысла это обсуждать.
Глеб не обиделся. Он с любопытством прошел по квартире, в которой был в первый раз, пробежал глазами названия на корешках книг, задержался возле стойки с дисками, повертел в руках некоторые из них, потом взгляд его задержался на пустой коробке из-под «Веревки и кольта»: сам диск был вставлен в проигрыватель, Саблин накануне для успокоения нервной системы решил посмотреть любимый фильм.
— Слушай, это что за тетка на картинке? — спросил Глеб. — Что-то лицо знакомое. Где я ее мог видеть?
— В кино, надо думать, — усмехнулся Саблин. — Актриса все-таки.
— Да нет, я понимаю, что в кино, но в каком? Это же фильм шестидесятых годов, меня еще на свете не было, а уж когда я начал в кино ходить, эта тетка наверняка уже была глубокой старухой, и фильмов, где она молодая, уже не показывали.
— Показывали, только не в кино, а по телевизору, и до сих пор показывают раза по три в год.
Он назвал три самых известных фильма с участием этой актрисы, которые действительно регулярно прокатывали в телеэфире.
— Точно! — воскликнул Глеб. — Я и смотрю — лицо знакомое. Мелькала она на экране. Но это же про любовь-морковь… Неужели ты такое смотришь?
— «Веревка и кольт» — не такое, не про любовь. Это… даже не знаю, как тебе объяснить. Для меня этот фильм вроде психотерапии. Грустный, медленный, расслабляющий.
«« ||
»» [194 из
261]