Александра Маринина - Последний рассвет
– Мне Гена рассказывал…
– Ну, – пренебрежительно фыркнул Зарубин, – мало ли что тебе Гена рассказывал. Это, как говорят судейские, показания с чужих слов. В Америке они как доказательства не принимаются.
– А у нас не Америка, – огрызнулся Роман.
– И все равно не принимаются, – подполковник почему то улыбнулся и подмигнул. – Мы уже по шестерым из восьми рабочих, уехавших в ночь убийства на родину, ответы получили, там все в порядке, а вот двоих найти никак не могут. Чует мое сердце, что именно они то нам и нужны. Ведь что нормальный работяга делает, уезжая с заработков на побывку домой? Отсыпается, отъедается, с женой милуется или там с подругой, с детьми время проводит, и это нормально. А вот если такой гастарбайтер уезжает домой, но дома не появляется, это настораживает. Так что не бзди, Ромашка, скоро мы этих деятелей за жабры возьмем. Иди лучше делом занимайся, у вас с Антохой вон ювелиры плачут – слезами заливаются, а ты все про глупости думаешь.
Да, не на такой ответ рассчитывал Роман… Неужели не найдется никого, кто прислушается к его информации и задумается над выводами? Неужели только он один обречен носиться со своими подозрениями и догадками?
Ну ничего, сегодня Антон собирался навестить дочь Горбатовского Карину, любовницу Курмышова. Сташис сказал, что Дзюба ему для этого визита не нужен, он один прекрасно справится. Вот и хорошо, есть возможность заняться «своим» делом и попытаться выяснить, кто же такой этот загадочный «Телескоп».
Карина Горбатовская не производила впечатления убитой горем, и это сразу насторожило Антона Сташиса. Он начал задавать обычные в таких случаях вопросы о врагах и недоброжелателях убитого Курмышова, а сам исподтишка присматривался к любовнице потерпевшего: да, она, безусловно, расстроена, даже, пожалуй, горюет, но она… как бы это сказать… не раздавлена. Не исходит от нее, как во многих других случаях, немое, но отчаянное послание: «Жизнь кончена». Более того, по некоторым жестам и фразам Антону показалось, что Карина впервые за долгие годы расправила плечи и вздохнула свободно. Во всяком случае, движений, направленных вниз и являющихся признаками печали и подавленности, он видел с ее стороны куда меньше, чем движений, направленных вверх.
Ничего нового о личности возможного подозреваемого Горбатовская не рассказала. В принципе можно было и уходить, осталось только прояснить вопрос с ожерельем, найденным в сейфе убитого ювелира. И, пока суд да дело, еще понаблюдать за Кариной. Могла она убить своего любовника? А почему нет? Сплошь и рядом такое случается. Другое дело, что крупный широкоплечий тяжеловесный Курмышов был задушен, а физические данные Карины не очень то позволяли предполагать в ней убийцу душителя, но ведь убийц по найму никто, к сожалению, пока не отменил…
– Вы не знаете, что за ожерелье лежало в сейфе у Леонида Константиновича? Для кого он его делал?
«« ||
»» [230 из
325]