Александра Маринина - Смерть как искусство.
– Скажите, Ева, – спросила Настя, когда девушка ставила перед ними две наполненные ароматным напитком чашки из дорогого сервиза, – Лев Алексеевич – хороший начальник? Вам с ним легко работается? – Ой, что вы! – всплеснула руками Ева.
– Лев Алексеевич – такая лапочка, он такой добрый – вы не представляете! Мне с ним очень хорошо, очень! – И в чем же его доброта проявляется? – поинтересовался Антон.
– Он меня всегда отпускает, если мне куда-то надо, – простодушно заявила Ева.
– Ну, вы понимаете, фитнес там, или салон красоты, или просто погулять. Нет, я же понимаю, если у него назначены переговоры и он ждет посетителей, то я всегда на месте, и встречу, и доложу по всем правилам, и провожу в кабинет, и чай подам, и напитки.
А если он никого не ждет и никаких особых дел нет, Лев Алексеевич никогда меня не держал, и отпустит пораньше, и прийти утром разрешает попозже, а то я, знаете, поспать люблю.
– Она радостно рассмеялась и поправила красивые гладкие волосы, лежащие на ее прямой узкой спинке и без того идеально. Настя невольно любовалась девушкой, до того она была хороша и при этом совершенно безыскусна.
Одета с иголочки, уж в этом-то Настя теперь разбирается, в тесно облегающем черном костюме с короткой юбкой и белоснежной блузке, стоящей не одну сотню евро, в туфлях на высоченных каблуках, и все это великолепие подчеркивается тоненьким колечком из платины с небольшим бриллиантиком и такими же, явно из одного гарнитура, серьгами.
Вся сияющая молодостью и благополучием, здоровьем и безмятежностью, и это несмотря на то, что по поводу случившегося с Богомоловым она, конечно, переживала и не пыталась этого скрыть.
– А если Лев Алексеевич не поправится, то вам, наверное, придется привыкать к другому начальству, – бросила Настя пробный шар.
– Ой, я даже думать об этом не хочу, – глаза Евы моментально налились слезами.
«« ||
»» [206 из
399]