Александра Маринина - Смерть как искусство.
– А завтруппой? Как она вам показалась? – Ну, эта до мозга костей предана Богомолову.
Даже если она что-то и знает, то ни за что не скажет, чтобы не бросить тень на обожаемого Льва Алексеевича, так что дальнейшие беседы с ней, на мой взгляд, совершенно бесполезны. При прежнем худруке она не была в таком фаворе, как сейчас, а при Богомолове переживает пик своей карьеры и очень гордится тем, что является чем-то вроде «серого кардинала» при руководителе.
wap.Amobile.ru - Популярная Мобильная Библиотека
– Согласна, – кивнула Настя.
– А еще что? Про Бэллу из костюмерного что-нибудь скажете? – Открытая и искренняя, очень переживает за свою коллегу, которую уволили, Гункину.
Жалеет ее.
Богомолова не любит за его драконовские привычки всех контролировать и презирает за мелочность. Ну ладно, уволил – так уволил, основания были, хотя мог бы и простить. Но выцыганить у несчастной женщины деньги, которые ей нужны были для рожающей дочери, – это просто свинство.
– И снова согласна.
А Ева? – А что Ева? Такая же, как Бэлла, открытая и искренняя, с той лишь разницей, что у Бэллы это идет от внутренней доброты и честности, а у Евы – от инфантильности и глупости. Ну, и от хорошей жизни, наверное.
Она же зла-то ни от кого не видела, прожила за папочкиной спиной, благополучная, недалекая, красивая, спокойная.
«« ||
»» [222 из
399]