Александра Маринина - Смерть как искусство.
– Ты смерти моей хочешь? – простонала она.
– Он меня и так не больно-то жалует, а если я еще в воскресенье его дерну, то… – И все-таки позвони, – очень серьезно произнес Зарубин.
– Это будет правильно, пусть и в воскресенье.
Ты же знаешь, у нас у всех выходной день – понятие относительное, когда работа позволяет сделать передышку – тогда и выходной.
– Ладно.
У нее и в самом деле не было ни малейшего желания звонить следователю, но она понимала, что не позвонить нельзя.
Он и так пошел навстречу ей и Стасову, и портить отношения не годится. Николай Николаевич Блинов будто ждал ее звонка, во всяком случае, узнал сразу.
И, судя по тишине, на фоне которой звучал его голос, он находился, скорее всего, в своем рабочем кабинете, а вовсе не на улице, не в общественном месте, где мог бы проводить время с семьей, и не дома перед телевизором.
– Ты что там за самодеятельность развела, а, Каменская? – сразу принялся выговаривать следователь.
– Мне Зарубин что ни день, то нового фигуранта подбрасывает, на тебя ссылается, а ты сама молчишь, как неродная.
«« ||
»» [264 из
399]