Александра Маринина - Смерть как искусство.
– Там же схема раскладки есть! Черт знает что! Наберут новеньких, толком не обучат, спектакль не сдадут, вот как в таких условиях можно нормально работать! Наконец все успокоилось, актеры оделись, вооружились полагающимся им реквизитом, заняли свои места на сцене, помреж Федотов глубоко вздохнул и дал команду «Занавес».
Спектакль начался.
Чистяков занял такую позицию, с которой ему хорошо была видна сцена, и с удовольствием наблюдал за действом, а Настя встала за спиной у Федотова и через его плечо смотрела в партитуру. Михаил Львович Арцеулов с помощью костюмера Наташи быстро переодевался, меняя черное облачение из пролога на элегантный костюм интуриста.
Уже минут через десять после начала она заметила, что актеры много импровизируют, проще говоря – гонят чистую отсебятину, произнося реплики, которых нет в тексте пьесы, и совершая действия, в партитуре не отмеченные.
Гриша Гриневич когда-то объяснял ей, что такое часто бывает: если пьеса идет давно, у актеров возникает непреодолимое желание чем-то ее расцветить и как-то разнообразить.
– Саша, скажите, эта пьеса давно у вас идет? – шепотом поинтересовалась она у помрежа.
– Да уж лет двадцать.
Ее еще Юрий Сергеевич ставил, наш худрук, который до Богомолова был.
Сейчас уже третий состав ее играет.
Вы только подумайте: двадцать лет спектаклю – а успех как в первый год.
«« ||
»» [309 из
399]