Александра Маринина - Смерть как искусство.
Взять хотя бы того же Дудника для примера. Мог он совершить покушение на Льва Алексеевича? Да, конечно же, мог.
Чего ему не смочь-то? Молодой, здоровый, сильный мужчина, и выгода ему прямая, не будет над ним висеть хамоватый и грубый самодур худрук-директор, а глядишь, и сам худруком станет, если повезет.
Только если это он Богомолова битой ударил, так не в кресло худрука-директора сядет, а совсем в другое место.
Вот и выходит, что от того, кто «шляпку спер», зависит и ответ на вопрос: «Кто тетку пришил?» Не бывать Дуднику худруком, если он преступник.
Так что, прежде чем думать о том, что будет дальше, надо знать, кто преступление совершил. Поэтому Театр с особым вниманием прислушивался и присматривался к тому, что происходит в связи с расследованием.
А происходило что-то невнятное.
Сначала приходили какие-то мужчины, которые сидели подолгу в кабинетах художественного руководителя и директора-распорядителя, потом они ушли и забрали с собой много всяких бумаг.
Театру было странно, что эти чужие люди сидели в кабинете Богомолова, которого не было, его положили в больницу, и вызывали туда других работников Театра и о чем-то с ними беседовали.
Театр даже попытался было прислушаться к этим беседам, но они все были скучные, про одно и то же, и слушать он перестал, только наблюдал и старался делать выводы. Но выводы никак не делались.
А сегодня пришел только один из этих чужих мужчин, самый молодой, и с ним какая-то женщина, которую Театр раньше никогда не видел. Настя Каменская сидела в своей машине перед зданием театра «Новая Москва» и ждала Антона Сташиса.
«« ||
»» [53 из
399]