Александра Маринина - Благие намерения
– И ты знаешь, что отмочил наш милый Родислав? – голос Ворона стал томным и загадочным, из чего можно было сделать вывод, что самое сладкое он приберег, как говорится, «на третье». – Ни в жизть не догадаешься. Такой тихий, мирный, трусоватый мальчик, профессорский сынок, и вдруг говорит Головину: я, дескать, дядя Коля, хочу стать милиционером и быть таким же героем, как вы. А? Каково?
– Круто, – согласился Камень. – А Головин что на это ответил?
– Да ничего он не ответил, по плечу Родика потрепал и улыбнулся, но видно было, конечно, что ему приятно, что он даже как будто польщен. И, между прочим, из-за всей этой истории с дезертиром Люба и Родик поссорились в первый раз.
– О, – оживился Камень, – у них возникли разногласия по этическим вопросам? Это хорошо, потому что проблема действительно тонкая, деликатная, неоднозначная, и было бы любопытно узнать, как послевоенная молодежь на нее смотрит…
– Щас, – презрительно каркнул Ворон, – разбежались они этические проблемы обсуждать, делать им больше нечего, как сказала бы наша дорогая Тамара. Нет, там все дело в Аэлле. Видишь ли, когда Люба и Родик рассказали ребятам про бандитов, Аэлла осталась вроде как не при делах. Представляешь, какое это для нее оскорбление: происходит нечто важное и интересное, а она, местная жительница, об этом ничего не знает, зато знают двое приезжих москвичей. Это непорядок! Тем паче она же всегда все лучше всех знает, и все слушают ее, разинув рты, а тут мало того, что она не знает, так еще и рассказывает не она, и слушают, разинув рты, вовсе не ее, а Любу и Родислава. Разве она могла с этим смириться? И вот она погнала первое, что ей в голову пришло: коль разговор зашел о происшествии в лесу, она про лес и вспомнила, то есть про черную старуху, и начала снова всех пугать, особенно новеньких, которые только в этом году вошли в компанию, а чтобы придать себе побольше веса, стала говорить, что знает старинное греческое заклинание, при помощи которого черную старуху можно извести на корню, и она в ближайшее время собирается пойти в лес и совершить страшный, но интересный обряд. В общем, все вроде бы опять только на нее смотрят и все просят разрешения пойти вместе с ней в лес посмотреть на обряд. Все, кроме Любы, Родика и Андрея. Люба-то с Родиком про старуху все знают, но молчат, поскольку папаня не разрешил о ней распространяться, а Андрей вообще ни в какую мистику не верит. Надо сказать, что он и Родику с Любой не очень-то поверил, он такой: все подвергает сомнению. И еще у него есть одна слабость: он влюблен в Аэллу, представляешь?
– Да ты что! – ахнул Камень. – Не может быть!
Ворон попрыгал у Камня на макушке, весьма довольный произведенным эффектом.
– Может, еще как может.
– Ты же уверял меня, что Андрей умный и неординарный, а Аэлла – пустоголовая врушка, как же он мог в нее влюбиться?
– Вот и видно, что ты философ, а не романтик, – Ворон с досадой ткнул клювом в мох, растущий у Камня на макушке, отчего Камень крякнул и взвыл. – При чем тут ум-то? Она же красивая, вот тебе и вся причина. Им же по шестнадцать лет всего, они только-только в десятый класс перешли, чего они в любви понимают-то? В их возрасте гормон знаешь как играет? Он им все мозги затуманивает. Короче, ты меня не отвлекай, а то я собьюсь. Видит, значит, наш мальчик Андрюша, что Аэлла вся испереживалась из-за того, что Люба с Родиком имеют среди ребят такой успех, и предлагает ей: давай, мол, сходим к участковому дяде Пете да проверим, правду ли они рассказывали. Может, они все выдумали, да еще себя героями выставили. Аэлла обрадовалась, и пошли они к дядя Пете, а дядя Петя им все подтвердил, да еще добавил от себя кое-что, из чего выходило, что участие Родика и Любы в истории с бандитами оказалось еще более героическим, чем они сами рассказывали. Люба-то у нас скромница, к тому же хорошо воспитанная, и Родик ей под стать, тоже не хвастун, вот они про себя сдержанно так и рассказали, свои заслуги не выпячивали, а уж дядя Петя вовсю расстарался.
«« ||
»» [97 из
258]