Габриэль Гарсия Маркес - Сто лет одиночества
милосердия Божьего, валяясь в гамаке, мучимый подагрой и
бессонницей, порожденной сомнением, а тем временем по соседству
с ним ящерицы и крысы оспаривали друг у друга право владения
храмом. В этом даже птицами брошенном Макондо, в котором от
постоянной жары и пыли было трудно дышать, Аурелиано и Амаранта
Урсула, заточенные одиночеством и любовью и одиночеством любви
в доме, где шум, подымаемый термитами, не давал сомкнуть глаз,
были единственными счастливыми человеческими существами и
самыми счастливыми существами на земле.
Гастон возвратился в Брюссель. Ему надоело ждать
«« ||
»» [1342 из
1392]