Сергей Москвин - Голод
— Ты думаешь, ее убили?
Женщина снова вздохнула. Максу все стало ясно, но вместо того, чтобы промолчать, Катерина все-таки решила уточнить:
— Даже если ее только ранили, она уже давно бы замерзла в снегу.
Замерзла в снегу!
Воображение тут же нарисовало перед глазами Максима ужасную картину: раскинувшую руки девушку, лежащую на залитом кровью снегу. Он ясно представил себе бледное Юлькино лицо и ее глаза, в которых смешались боль и постепенно угасающая надежда. Увидел хлопья снега, повисшие на ее ресницах, и кусочки розового от крови льда, примерзшие к окровавленным губам. Внезапно прерывистое дыхание сменилось свистящим шепотом. «Мак-сим», — прошептали обледеневшие губы. Затем тонкая струйка крови выкатилась из приоткрытого рта, но, не добежав до подбородка, застыла на холодной девичьей щеке.
Макс почувствовал, что задыхается от боли. Перед смертью Юлька думала о нем! В свой последний миг она назвала его имя! И хотя Макс увидел это лишь в своем воображении, он не сомневался, что все именно так и было. Он несколько раз глубоко вздохнул, но ни унять, ни ослабить клокочущую в груди боль не удалось. Зато его всхлипы услышала Катерина.
— Хватит ныть! — грубо сказала она. — Юля погибла, но мы с тобой пока еще живы!
— И что с того? — равнодушно ответил Макс. Какая разница, живы они сами или нет, если Юлька мертва?
— У меня в кармане пистолет, в нем три патрона, а монстров, которые нас сюда притащили, всего двое.
Пистолет! Ведь у Кати был пистолет!
«« ||
»» [179 из
281]