Иван Наумов - Бестиарий
Пять звонков. Два франкфуртских номера. Да, помню, понимаю, куда. Остальное – разочарование. Сохранились только цифры скидочной карты для международных звонков: набираешь местный номер, вводишь пароль, потом конечный номер телефона, тебя соединяют, а платишь раз в пять меньше, чем если бы звонил напрямую. То есть, звонил я наверняка в Москву, но кому? Арсену Давидовичу? Да? Нет? Виталию? Инге? Кому то из заказчиков? Что же со мной творится?
Ян подхватил сумку, вышел на платформу «Франкенштейнер Плац». Это всё сны, подумал он. Вокруг них всё будто рябит, расплывается. Надо было Грете подробнее рассказать. Или уже рассказал?! Чёрт! – Ян вспомнил, что сказал Вальдемар про Стекляша.
Но о прозрачном человеке Ян рассказал явно позже, вчера вечером, когда уже приехала Грета, а сначала была лепка пельменей.
Ойген, то и дело сверяясь с выписанным в тетрадку рецептом – мама продиктовала! – замесил тесто. Вальдемар вымыл мясо, Ян приладил к табуретке мясорубку. Вытянули на спичках, кому резать лук. Втроём на маленькой кухне, сталкиваясь, стукаясь локтями, радостно переругиваясь, преодолевая одну фазу производства за другой, неуклонно продвигались к сборке. Выяснилось, что в доме нет скалки. Да и откуда бы ей тут взяться, если подумать. Стали искать бутылку. Нашли квадратную из под текилы, поржали. С водочной долго не отмывалась этикетка. А кто нибудь посолил фарш? Я посолил! Я тоже! Попробуйте кто нибудь! Сыроеды в строю есть? Там сырой лук, фу! Сам ты «фу», французы тартар едят и не морщатся! Мы не французы, раскатывай давай! Что значит «липнет к бутылке»? Мукой посыпай, чтоб не липло. Да ты нафиг столько насыпал?! Пылесос тащите, а то сейчас по квартире разнесём! Входит Грета, а весь пол в белом порошке. Ага, и пельмени по углам прячутся. Осторожно, занавеска! Эй, а как из вашего пылесоса занавеску вынуть? Оставь так висеть, само отвалится. Так, а чем будем вырезать кусочки из теста? Женя, дай ему лобзик! Женя, дай ему в глаз! Вы мне лучше скажите, почему у вас пылесос в фарше? Да куда понёс... всё, швабру неси. У меня тоже руки в муке. Блин, мясорубку с плиты уберите, а? Жень, а у нас есть кастрюля? Вова говорит, там борщ. Греем – едим – моем – ставим. Блин, мясорубку с плиты уберите, кто огонь зажёг? Сметана? Думаю, нет! Посмотри в холодильнике. О, а тут виски! Э, стоять, это к пельменям. Ай, выньте швабру из спины! Пробничек? Вова, как считаешь? Уйя а, кто поставил пылесос в коридоре? Стакан не трогай, это чтоб кружки вырезать! Интересно, а количество фарша и площадь теста как то интерферируют? Тьфу ты, технари, уши бы мои вас не слышали! Руку вытри. Держи! Ну, давайте!.. Да вы что здесь, вискарём полы моете? Так, мне за Гретой пора! Нормально, а лепить кто будет? Унесите, пожалуйста, кто нибудь, швабру, мы же покалечимся! Осторожно, там пылесос! Бли ин!..
Улыбаясь во весь рот, Ян бойко взбежал по ступеням подземного перехода и вышел на улицу. Пельмени удались, конечно.
Франкфурт не мог похвастаться серьёзным историческим центром. Но по эту сторону реки всё таки имелось несколько кварталов старинной застройки. Ян быстро дошёл до угла Кляйне и Гроссе Риттергассе, откуда свернул в переулки.
В небольшом антикварном магазине неразговорчивый хозяин узнал Яна, достал из под прилавка перевязанный бечёвкой пакет.
– Смотреть будете?
Ян кивнул.
Плоская коробка в бархате, в каких бывают наборы ложек вилок, запиралась красивой защёлкой в форме скрещенных мечей. Внутри маршировали солдаты. Развевалось на ветру знамя, барабанщик вскинул палочки, готовясь отбивать ритм, горнист трубил атаку, фузилёр выцеливал невидимую мишень.
«« ||
»» [81 из
235]