Ник Перумов - Алиедора
От сытости навалилась сонливость, но уже совсем иная, отнюдь не желание вечного покоя. Алиедора натаскала сена поближе к печке, задала корм жеребцу и рухнула, мгновенно провалившись в чёрный, без сновидений, сон, почти неотличимый от смерти.* * *
– Гляди-кось, девка!
Жёсткая рука рывком приподняла Алиедору, грубо вырвав из сладкого сна. Заполошно и запоздало заржал гайто – словно виня себя, что тоже заснул, не учуял, не предупредил…
Доньята заверещала, словно придавленный ушан, извернулась, попыталась укусить – напрасно, прижавшая её рука знала, как обращаться с кусающимися девчонками.
– Девка? Где девка? – заголосили с разных сторон. Грубые и жёсткие голоса, под стать твёрдой, как сталь, руке, схватившей Алиедору.
Дом заполнился народом – в нагольных полушубках, кое-кто – в надетых поверх них длинных кольчугах. Разномастно вооружённые, чернобородые, пахнущие долгим походоммужчины; гербов и значков не видно, и это значит…
– Наёмники! – вырвался у доньяты сдавленный писк.
Шлепок и хохот.
– Фу, какое непристойное слово! – глумливо проговорил кто-то за спиной Алиедоры. – Хорошие девочки такого и знать не должны! Мы не какие-то грязные наймиты, мы – благородные кондотьеры Доарна, идущие на помощь братьям нашим и сёстрам в Меодоре, стенающим под игом беспощадного и кровавого тирана Семмера, да почернеет и отсохнет его мужское достоинство!
Снова хохот.
«« ||
»» [123 из
424]