Ник Перумов Череп на рукаве
...К вечеру нам пришлось повернуть к горам. Здесь, в степи, совсем не было воды. Мы копали ямы, но они оставались сухими. Трава здесь стояла невысокая и пожухлая. Нам пришлось повернуть. Прямо туда, где над предгорьями крутились шесть исполинских живых воронок. Там зеленели леса, там должна была быть вода.
...Когда добрались до первых деревьев, от жажды уже впору было вешаться. Неужели все до единого ручьи, сбегавшие с гор в сухую степь, перехвачены? Неужто все обращены в «реакторы» и «инкубаторы»? В подобное как то не слишком хотелось верить.
Мы на самом деле нашли ручей. Но – в опасной близости от основания «воронки». Тем не менее это была вода. Я объявил привал. Ребята нервничали, даже невозмутимый Микки или хладнокровный Гюнтер.
Разумеется, и речи быть не могло, чтобы лезть к «инкубатору». У нас ни приличного оружия, ни брони. Оставалось только забиться в густой подрост и отлёживаться. Нам предстояло запастись водой на долгий переход.
Ребята улеглись, а мне покоя всё не было. Что то неведомое не давало уснуть, не давало забыться. Десантник должен уметь отдыхать в любой ситуации, если нужно возобновить силы для боя. А тут... я ворочался с боку на бок, пялился в ночное небо – но сна всё не было. И вот, проворочавшись так всю ночь, на рассвете я таки не выдержал. Осторожно поднялся и крадучись двинулся сквозь заросли. Туда, где – я точно, я твёрдо знал, сам не ведая откуда! – крутился над опустевшим «инкубатором» чёрный смерч. Меня словно вёл какой то зов, но при этом я оставался самим собой. Человеком. Русланом Фатеевым. Которому почему то очень надо, до невозможности надо увидеть, что же на самом деле происходит там, над «резервуаром» и в нём. Во мне словно жила какая то лихая бесовская уверенность, что со мной ничего не случится, что со мной не может ничего случиться. Почему то я был уверен, что Туча поглощена сейчас сама собой, ей не до меня, и если я не буду швыряться зажигательными гранатами (которых у меня так и так нет) – то меня никто не заметит. Безумный порыв, если разобраться толком; но в те минуты меня словно ветром подхватило.
И я увидел. Не в цифровой бинокль, своими собственными глазами. Вблизи. Я увидел невиданное. Чего до сего времени не видел ни один землянин. Ни один человек. И, хочется верить, больше и не увидит.
Да, здесь когда то тоже текла речка. Петляла меж предгорными холмами, бурлила на перекатах. Теперь её намертво перекрывала широкая плотина, замкнувшая треугольную «чашу» между холмами. Здесь явно потрудились человеческие руки – вдоль краев поднимался внушительный вал металлопластиковых блоков. Стандартный имперский строительный материал.
Почти до краёв поднималась густая коричневая слизь. Сейчас она вся словно кипела, но все, кому надо, похоже, уже «вылупились» – пузыри лопались впустую. Там, в глубине, словно перекатывались громадные мускулы, время от времени поверхность жуткого пруда вспухала горбом, и оставалось только догадываться, что же за твари ходят сейчас вдоль дна, время от времени поднимаясь вверх.
Сверху живые воронки мерно крутились над кронами – надо полагать, вся нечисть взлетела над бывшим «инкубатором». Ну, крутитесь – и крутитесь себе, нам ваше внимание не требуется, мы не обидимся, если вы нашу сторону даже и не посмотрите...
Они и не посмотрели.
«« ||
»» [317 из
417]