Ник Перумов Череп на рукаве
Теперь оставалось только сделать контрольный выстрел. То есть подойти вплотную, приставить ствол к затылку и спустить курок. Мне предстояло хладнокровно пристрелить – вернее, дострелить бесчувственную, безоружную и беспомощную женщину. По моему мнению, эта женщина – буйнопомешанная, угрожающая жизням сотен тысяч и миллионов людей; её даже нельзя уподобить бешеной собаке, потому что собачье бешенство – это беда, а не вина, болезнь, а не сознательное действие. Нажать на курок – спасти десятки, если не сотни тысяч жизней, которые бросит в костёр войны эта психопатка, даже одержимая изначально самыми высокими идеалами и намерениями. Именно одержимая. Бешенство тоже может рядиться не в свои одежды.
Однако доселе я если и убивал – так только в бою. Палачом быть не приходилось. Дариана Дарк получила священный дар жизни от Бога, и мне ли отбирать его, раз уж Божья воля отвела от Дарианы первую пулю?
Тем не менее я шёл. И, наверное, я всё таки разнёс бы ей затылок, если бы в этот момент дверь наконец не поддалась автогену и верные последователи госпожи Дарианы Дарк не разразились восторженными воплями
Я выстрелил почти в упор и бросился обратно, к ограждению резервуара. Моя пуля не попала в голову. Она попала в грудь, и я надеялся, что эта рана окажется смертельной.
А последние секунды я потратил не на третий контрольный выстрел, а на то, чтобы сказать пару слов так ничего и не понявшему Кривошееву. Он даже стал вполголоса благодарить меня.
– Выметайтесь все отсюда, быстро! – заорал я, прыгая через перила. – У меня вакуум бомба! Сейчас тут будет ад!
Кривошеев позеленел.
А я, не тратя больше слов, одним движением махнул через низкие перильца – прямо в объятия тёплой массы грядущего «биоморфа». Я не мог рисковать. Зараза должна быть уничтожена в зародыше. Честно говоря, втайне я надеялся, что госпожа Дарк тихо и мирно скончается от потери крови, прежде чем её успеют откачать, – или что бомба взорвётся прежде, чем её освободят от наручников. Коричневая упругая масса сомкнулась над моей головой, и человеческое моё сознание тотчас померкло. В мозг хлынул поток видений, настолько ярких и сильных, что я едва не закричал от боли – даже сохранять в себе способность мыслить по человечески оказалось настоящей мукой.
Я видел Вселенную. Миллиарды миллиардов миров, звёзд, галактик. Я видел непонятные картины планеты, от полюса до полюса покрытой чёрной жижей, на поверхности которой плавали громадные живые острова; видел бесчисленные скопища «маток», медленно поднимающиеся над планетами, и чёрная вода стекала по их бокам, точно кровь матери с рождающегося младенца. Я видел армады в глубине космоса, ждущие в глубоком сне, вращаясь, словно пояса астероидов, вокруг равнодушных звёзд; я видел многое, чего не мог понять. Я видел силы вторжения, но не видел, что ими движет. Видел громадные живые корабли, в сотни, в тысячи раз громаднее «маток», медленно и величественно выныривающие из «кротовых нор» и опускающиеся на поверхности планет; я не видел лишь одного – тех, кто руководил и направлял эти бессчётные орды.
Но в тот миг я не сомневался, что они есть. Они есть, «маленькие зелёные человечки», и они объявили нам беспощадную войну. Войну без всяких причин; войну на уничтожение. Было в этом что то от той равнодушной мощи, с какой иммунная система нашего тела атакует случайно оказавшихся в крови «агентов вторжения», чужеродные бактерии и вирусы. Организм тоже не ведёт переговоров с врагами и не проводит демаркационных линий. Он просто борется до конца – и либо побеждает, либо погибает в неравной борьбе, сдавшись под натиском метастаз.
«« ||
»» [416 из
417]