Ник Перумов Череп в небесах
Всё-таки в «Танненберге» учили на совесть. Господин старший мастер-наставник, штаб-вахмистр Клаус Мария Пферцгентакль гонял нас не зря. Я ужом проскользнул сквозь последние кусты и очутился в углу заброшенной заводской площадки. Здесь с незапамятных времён остались невывезенными какой-то железный лом, ржавые древние контейнеры, вагонные тележки и тому подобный хлам. Кое-где, пробив трещины в бетоне, к свету поднимались гибкие ветки стенолома, упрямого и извечного обитателя Нового Крыма. Неприхотливый, он покрывал скалистые склоны за миллионы лет до того, как нога человека ступила на поверхность планеты.
Бой шёл в стороне, там то и дело вспыхивали осветительные ракеты, доносилась звонкая трель пулемёта; время от времени вспухали рыжие огненные грибы — люди отца запаслись «муспелями» и сейчас не жалели гранат.
Сам двор освещали несколько прожекторов, но Зденек, наш снайпер, со свойственным его народу хладнокровием, уже расстрелял их всех с предельной дистанции. Когда-то он тоже состоял в интербригаде, только другой, не «Бандера Росса», а имени Костюшко, но вовремя понял, что добром это не кончится, уехал на Новый Крым, а там они с отцом быстро нашли друг друга.
Я скользил от одного контейнера к другому, про себя благословляя «ещё встречающиеся порой у нас недостатки» в виде бесхозяйственности на одной, отдельно взятой законсервированной стройке.
«Запах» биоформов становился всё заметнее. Как в детской игре — «тепло... теплее... ещё теплее... горячо...».
Потом я заметил первого часового. Мальчишка в косо надвинутом на ухо чёрном берете, похоже, неимоверно страдал, что не мог принять участия в бою. Я аккуратно закинул к его ногам газовую гранатку. Пока всё шло хорошо, даже лучше, чем на Шестой бастионной.
Даже слишком хорошо.
Так или иначе, я без помех проник внутрь. Заводской корпус стоял тёмный и опустевший, оборудование отсюда давно вывезли. След свернул вправо, к морю, к самому крупному эллингу, так и оставшемуся неразобранным.
Я полз по пыльному бетону, то и дело натыкаясь на срезанные автогеном шпеньки подведённых к станкам коммуникаций. В глухой тени я позволял себе встать; и, хоронясь за остатками толстенной, как обожравшаяся анаконда, вытяжки, я увидел железные ворота эллинга, наспех сложенную возле них из бетонных шпал баррикаду, стволы пулемётов-спарок над нею и круглые каски стрелков. Совсем молодые лица, как и принято в интербригадах: на смерть Дариана Дарк гнала восторженных юнцов — «новиков», как сказали бы в старину на Руси.
Я не стал рисковать. В стороне продолжали греметь очереди, медленно, как и положено, смещаясь прочь от верфи, — отец скомандовал отход, стараясь увлечь противника за собой.
«« ||
»» [51 из
488]