Ник Перумов - Тёрн
Под серой кожей Тёрна вздулся желвак, клановый знак вспыхнул ярко ярко – и ядовитая тварь, поджав обугленные лапки, с лёгким сухим стуком упала вниз, на каменный пол. Обгорелым бесформенным трупиком.
Дхусс не мог пошевелиться, но что то он явно сделал, потому что «светляки», облепив ему голову и лицо, норовившие впиться в сомкнувшиеся веки, загорались и падали наземь один за другим.
Змеиное жало быстро быстро задвигалось – туда сюда, сюда туда, глаза округлились, ещё расширилась пасть с черными зубами, на лбу и щеках – таких обманчиво детских – выступил пот. Аккуратная коса сама собой расплеталась, волосы взъерошивались, кончики их поднимались, словно вставшие на хвост змеи.
Все «светляки» уже валялись почерневшими угольками, но девочка явно входила в раж – за движениями рук не уследил бы никакой глаз, да и повторить эти движения не смог бы ни человек, ни гном и не сидх: никакие суставы не смогли бы так выгнуться. От глаз к глазам, вдоль линии скрестившихся взглядов, воздух стал сухо потрескивать, промелькнула одна искра, другая…
– Теперь ты видишь, что мы не блефовали, когда говорили, что у нас могут быть общие цели? – заговорил командор. – Когда говорили, что вражда между обладающими истинной силой, как правило, результат простого недоразумения? Перед тобой будущее нашего мира, дхусс. Дитя горе. Одно из многих – но единственное, нами найденное и спасённое. Как говорит сама Мелли – быть лучше, чем не быть. Мелли, спасибо, ты свободна. В наши планы не входит – пока не входит! – ломать господина дхусса. Я обещал ему размотать по ниточке всю его память, и я это сделаю, но тебе уже не придётся беспокоиться.
– Он крепкий, – ровным, без выражения, голосом сказало существо, называемое Мелли. – Сильный. Очень сильный. Так просто не сломать.
– Конечно, Мелли. Оттого то мы его сюда и притащили. И если сударь наш дхусс проявит хоть каплю благоразумия, вы с ним ещё поработаете вместе.
– А что? Будет забавно, – сообщила Мелли, не сводя взгляда с распятого Тёрна. Раздвоенный язычок облизнул жутко растянутые квакушечьи губы.
– Такие, как Мелли, рождаются ежедневно, ежечасно. – продолжал тем временем командор. – Наш мир движется к своему естественному концу. Слишком много дряни и отравы выплеснули те, кто открывал – потомкам на горе! – Камни Магии. Предел достигнут. Как результат – Гниль. Последнее предупреждение, которому мы не вняли. И вот теперь – проклятые дети. Ты думаешь, дхусс, Мелли родилась в виде одного из тех уродцев, коих так любят сжигать и развеивать по ветру неграмотные поселяне? Нет, дхусс нет. Проклятые дети рождаются нормальными. И только потом, много позже, у них проявляется… что то. У каждого своё. Мелли мы отыскали только потому, что она была… и есть… такой заметной. Орден спас её. И теперь она с нами. Потому что, как ты уже слышал, бытие лучше небытия. Мы не верим в сказки о сладком посмертии. Мы знаем, что жизнь – она здесь и сейчас, а не где то там, после того, как неведомые нам сущности станут судить нас и делить на чистых и нечистых.
– Какая замечательная речь, – слова давались Тёрну с явным усилием. – Пламенная и прекрасная. Вот только подкреплять её приходится путами и пытками. Я ведь спутал вам карты, дон командор, не так ли? Как вы сказали в… в самом начале нашего знакомства? «Всё ведь шло так хорошо, пока ты не появился», так? И ещё упомянули, дон, что я «сам всё должен знать». Огорчу вас – можете не верить, дело ваше, – но я не знал и не знаю, о чём вы тогда говорили. Могу лишь догадываться. Связано с детьми Гнили, с проклятыми детьми? Так что же я вам спутал, дон командор?
«« ||
»» [355 из
447]