Питтакус Лор - Я-ЧЕТВЕРТЫЙ
Я начинаю отползать, кровь капает мне на шею. Чудовище в школе испускает новый рык, я хватаюсь за нижние ветки ближайшего дерева и поднимаюсь. Солдат в трех метрах от меня. Я сжимаю обе ладони в кулаки. Он небрежно направляет меч в мою сторону, и что то выходит из его острия, что то похожее на маленький нож. Я смотрю, как нож описывает дугу, оставляя за собой легкий след, словно дым за самолетом. Это какой то колдовской свет, я не могу оторвать от него взгляд.
Яркая вспышка света все поглощает, мир обращается в беззвучную пустоту. Никаких стен. Никаких звуков. Ни пола, ни потолка. Очень медленно возвращаются очертания окружающих предметов, деревья стоят, словно древние статуи, нашептывающие о мире, который когда то существовал в другом пространстве, где сейчас живут только тени.
Я тянусь к ближайшему дереву, единственному серому пятну в белом мире. Моя рука проходит сквозь него, и в какой то момент дерево начинает мерцать, словно оно жидкое. Я делаю глубокий вдох. Когда я выдыхаю, возвращается боль от раны на затылке и от порезов на руках и на теле, полученных во время пожара в доме Джеймсов. Откуда то появляется звук капающей воды. Медленно обретает очертания солдат, он менее чем в десятке метров от меня. Огромный. Мы всматриваемся друг в друга. Его меч в этом новом мире сверкает еще ярче. Глаза прищуриваются, и я снова сжимаю кулаки. Я поднимал предметы гораздо тяжелее него, я расщеплял деревья и вызывал разрушения. Наверняка моя сила может противостоять его силе. Я заталкиваю в самую свою сущность все, что я чувствую, все, что я есть, и все, чем я буду, пока не приходит ощущение, что я вот вот взорвусь.
– Я я ху! – кричу я и выбрасываю руки вперед. Жестокая сила вырывается из меня и яростно летит на солдата. В тот же момент он взмахивает перед собой мечом, словно пришлепывая муху. Моя сила отброшена на деревья, они вздрагивают, как дрожат колосья пшеницы на легком ветру, и снова застывают неподвижно. Он издевательски смеется низким гортанным смехом. Его красные глаза начинают светиться, переливаясь так, будто наполнены лавой. Он поднимает свободную руку, и я напрягаюсь в ожидании неизвестного. И вдруг – я даже не понимаю, как это могло случиться, – его рука хватает меня за горло, расстояние, разделявшее нас, исчезло в мгновение ока. Он поднимает меня в воздух одной рукой, дышит открытым ртом, так что я чувствую кислое зловоние его дыхания, зловоние разложения. Я молочу ногами, пытаюсь сорвать с горла его пальцы, но они словно железные.
Потом он швыряет меня.
Я приземляюсь на спину метрах в двенадцати. Я встаю, и он нападает и с размаху бьет меня мечом по голове. Я отклоняюсь и изо всех сил отталкиваю его. Он спотыкается, но остается на ногах. Я пытаюсь поднять его в воздух при помощи телекинеза, но ничего не получается. В этом альтернативном мире мои способности ослаблены, почти не действуют. У могадорца здесь явное преимущество.
Он улыбается, видя тщетность моих усилий, и поднимает меч обеими руками. Меч оживает, из мерцающе серебристого превращается в голубой, словно лед. По лезвию пробегают язычки голубого пламени. Меч, который светится силой, как и рассказывала Шестая. Он взмахивает мечом в направлении меня, с кончика срывается еще один кинжал и летит прямо в меня. «С этим я справлюсь», – думаю я. Мы с Генри часами готовились на заднем дворе именно к этому. Все время были ножи, так или иначе похожие на кинжал. Знал ли Генри, что они будут их использовать? Наверняка знал, хотя в своих видениях о вторжении я их никогда не встречал. Но и этих созданий я тоже не видел. На Лориен они были другими и выглядели не так зловеще. В день вторжения они казались болезненными и голодными. Может, это Земля виновата в их выздоровлении, это ее ресурсы позволили им стать сильнее и здоровее?
Кинжал буквально визжит, яростно летя в меня. Он разрастается, и его окружает пламя. Как раз когда я собираюсь отбить его в сторону, он взрывается и обращается в огненный шар, который прыгает на меня. Я оказываюсь внутри этого геометрически правильного шара с огнем. Другой бы сгорел, но только не я, огонь даже каким то образом возвращает мне силу. Я могу дышать. Я стал сильнее, а солдат этого не знает. Теперь моя очередь насмехаться над ним.
– И это все, на что ты способен? – кричу я.
Его лицо искажается яростью. Он с вызывающим видом тянет руку за плечо и достает пушкоподобное оружие, которое начинает срастаться с его телом, оно оборачивается вокруг его руки, пока рука и ружье не превращаются в единое целое. Я достаю из заднего кармана нож, который я успел схватить дома перед возвращением в школу. Маленький, почти бесполезный, но это лучше чем ничего. Я открываю лезвие и атакую. Огненный шар атакует вместе со мной. Солдат распрямляется и с силой бьет мечом. Я отвожу удар перочинным ножом, но меч своей тяжестью раскалывает его лезвие надвое. Я бросаю его и бью изо всех сил. Мой кулак врезается солдату в живот. Он перегибается пополам, но тут же распрямляется и снова бьет мечом. В последнюю секунду я успеваю пригнуться, и лезвие лишь едва задевает волосы у меня на голове. Следом за мечом идет пушка. Я не успеваю среагировать. Она бьет меня в плечо, и я со стоном падаю навзничь. Солдат перегруппировывается и направляет пушку в небо. Сначала это ставит меня в тупик. С деревьев слетает серая масса и втягивается в дуло. Потом я понимаю. Пушка. Ее нужно зарядить, прежде чем стрелять, а для этого надо похитить сущность Земли и использовать ее как заряд. Серое на деревьях – это не тени; серое – это жизнь деревьев на самом элементарном уровне. А теперь эти жизни похищают и потребляют могадорцы. Раса инопланетян, которые ради развития высосали все ресурсы своей планеты, а теперь делают то же самое с Землей. По этой причине они атаковали Лориен. По этой же причине они собираются напасть на Землю. Одно за другим деревья падают, обращаясь в кучи пепла. Пушка светится все ярче и ярче, так ярко, что глазам больно смотреть. Нельзя терять времени.
«« ||
»» [336 из
364]