Питтакус Лор - Я-ЧЕТВЕРТЫЙ
Я должен напрячь все оставшиеся силы, чтобы дотянуться и взять кинжал, упавший у моих ног. Я засовываю его за пояс моих джинсов и начинаю отползать. Я чувствую, как чудовище нависает надо мной, ощущаю его дыхание на затылке. Это запах смерти и гниющего мяса. Я добираюсь до маленькой поляны. Я жду, что ярость чудовища обрушится на меня в любую секунду, что его зубы и когти разорвут меня на куски. Я ползу еще, пока хватает сил, останавливаюсь и прислоняюсь спиной к дубу.
Чудовище стоит в самом центре поляны, в десяти метрах от меня. Я в первый раз вижу его целиком. Его очертания расплываются в темной холодной ночи. Выше и больше, чем чудовище в школе, метров двенадцати ростом, оно стоит на задних ногах. Толстая серая кожа туго обтягивает бугры мускулов. Шеи нет, голова скошена так, что нижняя челюсть сильно выдается вперед. Один комплект клыков смотрит в небо, другой – в землю, с них капают кровь и слюни. Длинные толстые руки свисают на полметра до земли, и от этого, хотя чудовище стоит прямо, кажется, что оно слегка наклонилось вперед. Желтые глаза. По бокам головы круглые пластины, которые пульсируют в такт биению его сердца, – единственный признак того, что у него вообще есть сердце. Чудовище наклоняется вперед и опирается левой рукой о землю. Рука с короткими толстыми пальцами, с когтями как у хищника, когтями, которые предназначены рвать все, чего они коснутся. Оно принюхивается ко мне и ревет. Этот рев отдается в ушах и отбросил бы меня назад, если бы я уже не упирался в дерево. Его рот открывается, показывая, наверное, еще с пятьдесят зубов, один острее другого. Свободная рука отрывается от тела и по ходу движения ломает пополам все деревья, оказавшиеся на пути, десять, пятнадцать деревьев. Больше никакого бегства. Никакого сражения. У меня по спине стекает кровь из раны, нанесенной кинжалом, мои руки и ноги дрожат. Кинжал все еще у меня за поясом, но что толку было его брать? Что может сделать десятисантиметровый клинок против двенадцатиметрового чудовища? Это будет для него всего лишь занозой, и от него оно лишь больше рассвирепеет. Я только надеюсь, что истеку кровью раньше, чем оно меня убьет и сожрет.
Я закрываю глаза и принимаю неизбежную смерть. Мои ладони погашены. Я не хочу видеть того, что случится. Позади себя я слышу движение. Я открываю глаза. Кто то из могадорцев подходит, чтобы взглянуть поближе, думаю я сначала, но сразу понимаю, что не прав. Что то знакомое в этих подпрыгивающих шагах, в звуке дыхания. И тут он выходит на поляну.
Берни Косар.
Я улыбаюсь, но улыбка быстро исчезает. Если я обречен, то зачем ему тоже умирать? «Нет, Берни Косар. Тебе здесь не место. Ты должен уйти и бежать как ветер как можно дальше отсюда. Представь, что мы закончили нашу утреннюю пробежку в школу и тебе пора возвращаться домой».
Он идет ко мне и смотрит на меня. Кажется, он говорит: «Я здесь. Я здесь и буду бороться вместе с тобой».
– Нет, – говорю я вслух.
Он останавливается, чтобы ободряюще лизнуть мне руку. Он поднимает на меня свои большие коричневые глаза. «Выбирайся отсюда, Джон, – слышу я у себя в голове. – Хоть ползком, но выбирайся отсюда». От потери крови у меня начинаются галлюцинации. Кажется, что Берни разговаривает со мной. Да и здесь ли Берни Косар, или это мне тоже только чудится?
Он стоит передо мной, словно защищая. Он начинает рычать, сначала низко, но потом этот рык становится таким же свирепым, как рев чудовища. Чудовище фиксирует взгляд на Берни Косаре. Противостояние. У Берни Косара шерсть на спине поднимается дыбом, коричневые уши прижаты к голове. Его верность, его храбрость почти доводят меня до слез. Он в сто раз меньше чудовища, но смело стоит и готов сражаться. Один быстрый удар чудовища, и все будет кончено.
Я протягиваю руку к Берни Косару. Мне бы хотелось встать, схватить его и бежать. Он рычит так свирепо, что все его тело сотрясается, и по нему пробегает дрожь.
«« ||
»» [340 из
364]