Игорь Пронин - Пираты
Мы спустились в трюм. Если бы Роб не поддержал меня на последних ступеньках, я свалился бы с лестницы — так повлияло на меня появление Моник Дюпон. Произведенный нами шум кого-то потревожил, в темноте раздалась ругань, которая разбудила еще двоих или троих… Роберт потащил меня куда-то в темноте, я ушиб колено о ящик.
— Вот тут, за сукном, наш гамак. Тесно, но больше спать негде. Правда, если волнение не сильное — можно и на палубе местечко найти… Где-нибудь на баке. Но по честному будет разыграть в кости или карты: кому спать в гамаке, а кому на досках! Правильно я говорю?
Роберт шептал мне в ухо, что-то объяснял, но в этой темноте я видел только лицо Моник: крупные, широко распахнутые глаза, изогнутые брови, чуть-чуть вздернутый нос, яркие полные губы…
— Мсье Клод ее ревнует — только что дым из ушей не идет! Никуда одну не выпускает, вот и теперь рассердился, что без него выскочила на палубу! — снова услышал я шепот Роберта. — Не стой, садись! Я тебе все расскажу. Свечи днем тратить запрещено, а у нас в углу темно за ящиками… А так бы в кости сыграли. Я везучий, но ты не бойся.
— Куда они плывут? — спросил я, когда дар речи ко мне вернулся. — В Вест-Индию?
— А куда же еще? Ведь Дюпон сказал тебе, что он буканьер. Он родился там, на островах, и гордится этим страшно. Индюк надутый! Но малый и правда крутой…
Сверху раздались крики. Я узнал нетрезвый голос капитана Бриджиса, и понял, что он приказывает подготовиться к отплытию немедленно. Хотелось выйти на палубу, взглянуть на шотландский берег — кто знает, может быть, в последний раз? Но я боялся увидеть Моник и снова впасть в оцепенение. Мне было стыдно за себя. Вдруг в трюм кто-то заглянул.
— А где мои обезьяны, парни? У меня их теперь две и обе, кажется, напрашиваются на вертел!
— Мы здесь, мистер Мерфи! Я всего лишь показал Джону, где он будет спать! — Роберт вскочил и подтолкнул меня к лестнице. — Идем, если зовет Мерфи — надо идти. Он кок, а работа на камбузе — единственная радость юнги, уж ты мне поверь. Здесь с тебя жир-то быстро сойдет, на сухарях да солонине!
Проходя по темному трюму, в котором я до сих пор ничего не мог рассмотреть, я сильно ударился головой о какую-то балку. Вот с этого удара, можно сказать, и началось мое путешествие. Якорь еще не был выбран, а я уже успел завести себе вороватого друга и несчастную любовь. Как сказал бы дед Джон: день прошел не зря. А ведь мы еще не обедали… Я выкинул все из головы и занялся исполнением своих прямых обязанностей. То есть делал, что приказано, и не жаловался на пинки и подзатыльники.
«« ||
»» [9 из
187]