Роберт Сальваторе - Тысяча орков
Язвий сохранял спокойствие, хотя вокруг него бушевала неистовая гроза. Вот уже как месяц дворф твердо решил, что ему ничего не остается, как спокойно присутствовать при спорах. Язвий огляделся, увидел, как разгорается потасовка – человек против дворфа, дворф против дворфа. Слишком поздно Язвий решил утихомирить отвратительные перебранки, взяв умеренный курс, надеясь, что Эластул заключил Торгара в темницу ненадолго и что правитель, возможно, первым осознает, что допустил ошибку, сделав это.
– Я – с тобой, но только если пообещаешь, что Эластул вскоре выпустит Торгара на волю, – ответил Язвий.
– Обстоятельства не изменились, – ответил Аграфан. – Торгар обретет свободу, лишь когда отречется от своих взглядов.
– Не бывать этому.
– Стало быть, не видать ему свободы. Эластул не уступит.
Между Аграфаном и Язвием пролетело чье то тело, врезалось в стойку – столь быстро, что говорившие не успели разглядеть, пролетел ли между ними дворф или человек.
– Так ты со мною или против меня? – вновь спросил Аграфан, ибо драка приближалась к решающему моменту и вот вот стала бы неуправляемой.
– Кажется, я дал тебе ответ три недели тому назад, – отозвался Язвий.
И, чтобы напомнить о содержании ответа, Язвий ударил снизу тяжелым, точно пушечное ядро, кулаком и повалил Аграфана на землю.
Все дворфы, что разделяли мнение Язвия и, подобно старейшине, колебались между верностью городу и верностью роду, дворфы, что находились в ту ночь в таверне, восприняли поступок Язвия как призыв к бою. Те же, кто думал иначе – и дворфы, и люди, восприняли нанесенный советнику удар как повод взяться за оружие.
«« ||
»» [315 из
405]