Роберт Сальваторе - Тысяча орков
Договорив, Язвий заметил, как встал в стороне окровавленный Аграфан, умоляюще глядя на соплеменника, надеясь, что тот одумается и свернет с самого опасного пути.
Едва Язвий договорил, как сотни могучих дворфов, что стояли за ним, хором разразились неистовыми криками и неумолимо двинулись вперед, точно громадная, неодолимая волна.
На лицах солдат Мирабара читалось смятение – столь же очевидное, сколь и решимость на мрачных лицах всех дворфов, что вышагивали следом за Язвием.
Здесь, в больших туннелях Нижнеграда, вдали от подъемников, не вышло серьезного сражения. Стороны обменялись несколькими ударами, из которых некоторые оказались серьезными, но все же Алебарда отступила и ее воины бежали назад, к помещению, где находились подъемники и крепкие двери. Сторонники Язвия недолго стучали по дверям, а после строем отправились вслед за предводителем по боковому извилистому коридору, что поднимаясь и опускаясь, вывел бы их на поверхность.
И тогда Аграфан, с окровавленным, покрытым синяками лицом, встал у них на пути.
– Не надо, – умолял дворфов советник.
– Прочь с дороги, Аграфан! – непреклонно, но не без уважения, ответил Язвий. – Знаю, ты по своему пытался вызволить Торгара, но тебя Эластул не послушал. Стало быть, придется ему выслушать нас!
Ответ Аграфана потонул в одобрительных выкриках, что раздались за спиною у Язвия, и советник понял, что дворфы не отступят. Развернувшись, Аграфан побежал во главе шагающей толпы, что грянула старинную боевую песню, не единожды раздававшуюся за последнее тысячелетие за стенами Мирабара.
И от звука той песни сердце советника содрогнулось – гораздо сильнее, чем от прочих слов и поступков.
Советник бросился к выходам в верхний город, туда, где располагались войска Алебарды, призывая командиров применять силу осмотрительно.
«« ||
»» [317 из
405]