Алексей Бобл - Пуля-Квант
Курортник шел первым, за ним Лесник, Никита, я — трудно было удержаться за высоким парнем, у которого шаг с аршин, — следом Химик, замыкал Лабус.
Я чувствовал спиной колючий взгляд сталкера. Он, когда мы сидели в погребе, упомянул о способностях, которые вскрывает Зона в человеке. У меня тогда хорошо получалось справиться с болью. А потом вообще будто таинственная книга открылась в голове. Чем глубже продвигались в Зону, тем больше я познавал ее. Не просто видел аномалии, а ощущал их энергию, определял, какая слабая, какая посильнее. А как объяснить то, что я у Лесника разглядел растущую опухоль в груди? Как такое вообще может быть? И Химик этот непрост, сразу заметил, что я веду себя неестественно. Теперь надо стараться не показывать, что у меня открылись способности. Новый знакомый не такой, как Никита, как Лабус. Эти двое хоть и подрались на складе в рабочем городке, и Лабус слегка злился на Пригоршню, но это так, для порядка. Ну, подрались — зато они обычные мужики, простые, правильные. И лица у них открытые, и эмоции они не прячут, говорят что думают. А Химик скрытный, что-то общее есть в поведении его и Курортника. Военстал тоже странно себя ведет, злой, как мой отец, который бросил семью. Тот приезжал нечасто, каждая встреча начиналась обычным разговором о жизни, но не проходило и пяти минут, как закипала ссора с матерью. Отец кричал, что мы виноваты, мол, сломали ему жизнь. В такие моменты хотелось забиться в угол комнаты, зажать уши руками, отгородиться от мира и исчезнуть…
Пригоршня резко остановился, вскинув руку, присел. Я чуть не налетел на его широкую спину, меня дернули сзади за капюшон, ладонью надавили на плечо — я опустился на колено. Обернувшись, встретился взглядом с Химиком. Лабус развернулся с пулеметом на изготовку, замер под тонкой березой, глядя назад по тропе, туда, откуда мы пришли. Химик слегка подтолкнул меня под локоть и поднялся. Я понял: отбой тревоге, можно продолжать движение. Лабус едва слышно кашлянул, я представил, как он разглаживает усы и поправляет пулеметный ремень. А может, я увидел это, как тогда с Лесником, который бродил за стеной сарая по битому стеклу? Нет, наверное, все-таки представил…
Интересно, сколько нам еще шагать до Янтаря? И как мы в лагерь проберемся? Курортник говорил, что пройдем какую-то усадьбу с выгоревшим селом, оттуда до озера всего пара километров.
Я помассировал виски и сосредоточил внимание на Пригоршне… Во дела! Вокруг него растекалась желтая аура, не такая бледная, как у Лесника, молодая, пышущая здоровьем. У меня в ушах зашумело, в горле появилась сухость, закололо в висках, но на этот раз совсем слабо, не как у сарая. Никиту почти ничего не беспокоило, лишь иногда проскакивала искорка напряженности в ореоле, импульс, пси-ниточка — и все. Я понял, что могу мысленно ухватить нить, только не решился, не стал тянуться.
Пригоршня внимательно следил за шагавшим впереди Лесником, иногда кидал взгляд на лес по правую руку, готов был в любую секунду упасть на землю, открыть огонь из автомата.
Мне определенно начинали нравиться новые способности. Улыбнувшись, я вытянул шею и попытался прощупать Лесника. Дед шел уверенно, уклонялся от веток. Шума шагов не слышно, ничем не бряцает, не шуршит, хотя одет не по-военному, а как-то по старинке. Аура у него бледная, и в центре, на уровне груди, алое сияние — непонятная для меня болезнь, опухоль. А он и не знает. Чувствует болячку, но не придает ей пока значения, а надо бы. Опухоль еще редко беспокоит. Как же ему рассказать о ней, не выдавая своих способностей? Может, Лесник сумеет победить заразу, если вовремя обратится к врачам.
Курортник шел первым, и на нем никак не удавалось сосредоточить внимание. Далеко, шагов десять — ауру уловить или хоть что-то почувствовать я не мог. Словно голова Курортника была покрыта непроницаемым панцирем. Я попробовал погрузить сознание глубже в пелену тумана, как уже делал, когда сканировал Лесника и Пригоршню, но заслон выстоял. Только боль в висках усилилась, а увидеть хоть какую-то ниточку или распознать настроение Курортника не удалось.
Пару раз военстал останавливал группу, приседал, клал ладонь на затылок, зачем-то просовывал пальцы под шлем. Водил стволом оружия, что-то высматривая среди деревьев.
Лес поредел. Мы вышли к усадьбе, точнее, к ее границе. Я каким-то образом сам определил, что впереди по правую руку находятся развалины. От них веяло пустотой, заброшенностью. Люди здесь давно не бывали.
«« ||
»» [201 из
318]