Алексей Колентьев - Паутина вероятности
Дар лишь слегка нагрелся. Бандит просто боялся и надеялся кликнуть Борова у двери, ведь полевая труба связи скорее всего внутри той норы, куда мы идём. Но это ход предсказуемый, мне есть что ответить и на него.
— Ну, веди дальше, время дорого. Шевелись.
Коридор поворачивал резко влево и заканчивался бронированной дверью, овальной формы. Слева в верхнем углу застыл цилиндр камеры наблюдения. Красный глазок горел, значит камера в активном режиме. Я замер за углом, придав пленнику ускорение пинком под зад. Спотыкаясь, чуть не упав на грязный, покрытый тонким слоем наносной пыли и мелким щебнем бетонный пол, Лом двинулся дальше. Надо было видеть, какой злобой и радостью буквально осветилось лицо пленного. Забыв про всё, он рванул к двери, но тут же замер, а потом лицо его словно застыло. Как я уже и говорил, ход был предсказуем, поэтому взять под частичный контроль искалеченный разум бандита особого труда не составило. Теперь, испытывая с трудом переносимую боль, Лом деревянной походкой зашагал к интеркому, который размещался справа от двери в бункер. Негнущимся указательным пальцем правой руки, Лом нажал кнопку переговорного устройства. Сквозь шум помех, из динамика раздался раздражённый голос Борова. Я это понял, потому, что раз десять до этого слушал бандитскую волну и этот характерный сиплый бас ни с каким другим голосом уже не перепутаешь, если хоть единожды слышал его.
— Чё надо опять?
— Пахан — Почти ровным и нормальным голосом начал пленный — Ключ от оружейки дай. Там за периметром у шоссе народ какой-то трётся. Граники нужны, да к пулемёту цинка два.
— А те три, что ты на смену брал, куда делись?… Да и гранатомёты тебе зачем? Шуганите этот сброд с вышек. Верняк — это оборвыши из кодлы Беса озоруют: как их хитрожопого атамана шлёпнули, совсем нюх потеряли, фраера непуганые…
Вот так вот: урка что-то почуял, или просто страхуется. Похоже, что дверь придётся открывать по старинке, только вот хватит ли тех трёхсот грамм эластита, чтобы прожечь запоры, я был не уверен. Но Лом меня опередил, видимо страх перед болью был очень велик. Повысив голос до истерического визга, он почти в одну фразу выпалил целую тираду.
— Слушай, Боров! Ты конечно бугор и всё такое… Но мы уже один раз прощёлкали, до сих пор хлебаем. Или ты мне сейчас ключ даёшь или я собираю свою бригаду и сваливаю! Сиди тут со своими мазуриками один. Я во второй раз в блудняк не впишусь. Сам всё разруливай, понял?!
Такого спектакля даже я не ожидал и поэтому решил несколько скорректировать план относительно Борова. Меж тем, послышалось ровное гудение, видимо дверь была на замках с электромоторами. Дальше я действовал быстро: Лому я послал мощный болевой импульс, а сам в два прыжка оказался с ним рядом, втолкнув ничего не соображающего от боли братка внутрь комнаты.
В помещении было светло как днём, стены увешаны коврами, а пол покрыт ламинатом. Чисто гитлеровское «волчье логово» в миниатюре. У стены напротив входа стоял длинный письменный стол и резное кресло. Справа от него был проход в другую комнату, но там свет не горел. Не глядя, я ударил рукоятью пистолета в лоб того, кто выскочил из-за стола, нам навстречу. Человек рухнул с глухим стуком, утонув в густом ворсе красного ковра, лежавшего на полу посреди комнаты. Лом сам упал лицом вперёд и не шевелился. Этот теперь будет в отключке минут двадцать. Я быстро, но внимательно осмотрел помещение: похоже, что кроме нас троих тут никого не было. Бункер представлял собой квадратное помещение из двух комнат, ближняя к выходу — это, скорее всего спальня, о чём говорила роскошная, двуспальная кровать, сейчас неприбранная: серое от грязи постельное бельё, навивало мысли о клопах и других «друзьях человека». Войдя снова в кабинет, я заметил, что Лом изменил позу. Видимо очнулся и снова хочет попытать счастья. Нарочито небрежно, я подошёл к лежащему урке на расстояние с которого ничто не мешало тому броситься. Что он и проделал, мне нужно было только отступить влево и сломать ему два ребра, одним прямым ударом кулака. Комбез — комбезом, но перчатки у меня тоже имели накладки из какого-то полимерного сплава, поэтому хруст ломающихся костей был отчётливо слышен. С криком Лом снова упал на ковёр и оттуда изрыгнул почти трёхминутную матерную и довольно виртуозную комбинацию. Потом попытался вскочить, но снова вынужден был опуститься на пол.
«« ||
»» [92 из
157]