Юрий Бурнусов - Точка падения
Мы сидели в тени подломленной взрывом старой вишни: я,
Бармаглот, Соболь, Аспирин и Квазиморда. Трупы Темных чис¬лом одиннадцать мы оттащили в цветник, чтобы не портили и без того исковерканный пейзаж и не попадались на глаза жен¬щинам и детям. Воскобойникова и Альтобелли положили от¬дельно в сторонке и накрыли мешковиной, найденной в разва¬линах.
Пассажиры чуть поодаль ели нехитрую снедь, которая на¬шлась у Квазиморды и Бармаглота. Жратву из запасов Темных мы брать не стали, только пару банок консервов изъяли.
Я в очередной раз поражался выдержке детей, которые уже играли в догонялки среди фруктовых деревьев: их мамаши вы¬глядели значительно хуже, но вроде бы уже приходили в себя.
Профессор ворковал над клеткой со своими питомцами, а Скунс, оказывается, удрал. Сделал он это, когда Квазиморда подстрелил Макара, и даже попытался уволочь с собой бюреров, но Петраков-Доброголовин не позволил этого сделать и, о чем он гордо поведал нам, даже дал Скунсу по морде. Впрочем, судьба Скунса интересовала меня в самой незначительной сте¬пени.
- Мы уж думали, ты там помер, чува-ак, — гудел Аспирин, хлопая Бармаглота по плечу. — А ты вот он. Волшебник, блин.
Приключения Бармаглота и в самом деле смахивали на чуде¬са. Заснув в своем каземате, он проснулся от того, что кто-то от¬пирал дверь. Вначале Бармаглот подумал, что это вернулись мы, но в схрон вошел Болотный Доктор. Он рассеянно поздоровался и с ходу поинтересовался, что с ногой. Бармаглот объяснил. «Ах она проказница», — пробормотал Доктор, имея в виду не то ногу, не то розовую фигню, выползшую из танка, открыл свой саквояжик и занялся травмой. Что он там делал — Бармаглот старался не смотреть, тем более ему было очень больно. Тем не менее спустя полчаса Доктор забинтовал ногу, сказал: «Домой вер¬нешься — к нормальному врачу сходи, а пока и так сойдет», по¬просил при случае принести ему «что-нибудь из Шпенглера, почитать» и удалился. Обессиленный Бармаглот тут же отрубился, а очухавшись, решил было, что ему приснился сон. Но нога не болела, выглядела совершенно здоровой, и дверь оставалась открытой.
Обретя способность передвигаться, Бармаглот встал перед дилеммой: идти вслед за нами или ждать здесь. Поскольку ме¬стоположения бюреровского городка он не знал, то решил ос¬таться в надежде, что мы вернемся. А если не вернемся в разум¬ные сроки — что ж, тогда можно попробовать добраться до до¬ма. Но через некоторое время у схрона объявился Квазиморда, который рассказал о встрече с нами и традиционно попросил патронов и пожрать-выпить. Квазиморда заночевал в схроне, потом их попытался окучить псевдогигант, долго шатался во¬круг, не умея открыть дверь, и ушел, отчаявшись. А в следую¬щую ночевку пришла Скарлатина. Как выяснилось, это и была та самая раненая псевдоплоть, которую в свое время Бармаглот не стал добивать, чем вызывал с тех пор насмешки со стороны коллег.
- Вон, видите, у нее пятно... Приметная скотинка, — пока¬чал он нам, когда Скарлатина высунулась из цветника. Из пасти у нее свисало чье-то волосатое ухо.
В цветнике наша питомица кушала Темных, и это было лишь немногое, что мы могли для нее сделать. Потому как именно Скарлатина привела Бармаглота и Квазиморду к домику пасеч¬ника.
«« ||
»» [310 из
324]