Сергей Палий - Монохром
– А какая же? – удивленно спросил я. – Металл проржавел. Ускоренная реакция окисления очень даже может вызвать подобный эффект.
– Время. Кажется, пушистые шарики искажают какие-то физические характеристики, и время начинает течь иначе.
Вдоль хребта пробежал озноб. О как. Вспомнились «бумеранги» и аномалии, возле которых они рождались. А что, может, пацан и прав – у Зоны на век вперед странностей припасено. – Вот вляпались бы мы с тобой в эти цветочки, и проржавели б до костей, – проворчал я, злобно косясь на милые одуванчики. – Теперь понятно, почему здание необитаемо – ни один здравомыслящий мутант к нему на артиллерийский залп не подойдет.
Лёвка кивнул и натянул дыхательную маску. Черные прожилки на скулах спрятались под уплотнителями.
– Будем жребий тянуть, кто первым пойдет, – сказал я.
Парень пожал плечом. Я спрятал за спиной кулаки, в левом зажал болт, потом вытянул руки перед собой. Он, поколебавшись, ткнул в правую. Я показал ладони. – Не угадал. Валяй окисляйся.
Лёвка повернулся к цветам и постоял так, раздумывая, как бы пройти. Обронил:
– Если с первым болтом ничего не случилось, значит, над семенами аномалия не действует. Надо – по воздуху.
– Резонно. – Я не стал глумиться: пусть спокойно сделает свое дело. – Прыгай.
Он отошел к двери, глубоко вздохнул и с разбегу сиганул над краем крыльца, поджав ноги. По одуванчикам пробежала рябь, они дружно выгнулись вслед пролетевшему телу, но семена остались на месте. ПДА, переведенный на виброрежим, дрогнул в ладони и сразу успокоился.
«« ||
»» [212 из
261]