Сергей Палий - Монохром
– Скорее, Минор… Если потеряю сознание раньше ф-фремени, то ф-взрыв произойдет не ф том месте, и динамит может не сдетонировать. Скорее… Раз уж мы попали сюда, давай доведем начатое до конца. Что ж, спорить с очевидным глупо.
– Спасибо тебе, – сказал я, прежде чем положить тяжелый тубус гранаты в руку напарнику. – А ты ведь оказался человеком, мутаген. – Я шмыгнул носом и оценивающе глянул на угольные прожилки, расползшиеся по его лицу. – Хотя изрядно… м-м… загорел.
– Я ф-все никак не мог подобрать слово… Душевное оно у тебя, чувство юмора. Душевное, – улыбнулся Лёвка, и сквозь безобразный оскал на мгновение проступили знакомые черты замкнутого отмычки, из которого мог получиться толковый следопыт. – Не тяни. – Держишь? – Ага.
Я отогнул усики и выдернул чеку. Помог Лёвке забраться на невысокий парапет и взялся за трос. Натяжение было сильным, но стальная веревка поддалась и прогнулась в нашу сторону. Наверное, люлька, висящая где-то внизу, была не такая уж тяжелая.
– Пассажирский подъемник прицеплен, наверно, – прокомментировал я, глядя, как парень берется за трос, – грузовой бы так не болтался. – Нет там уже ничего… Сожрала мерзость…
– Ты ж говорил, что эта дрянь только людей консервирует, а шмотье и прочие предметы не трогает?
– Это ф-ф первый раз было. Теперь туман изменился… – По телу Лёвки прошла судорога. Неприятно скрипнули зубы. – Я его уже чувствую… – Готов? – Отпускай.
Осторожно, чтобы трос не дернулся, подобно натянутой тетиве, я ослабил хватку. Лёвка, потеряв опору, чуть не сверзился вниз, но вцепился в витой канат намертво и повис над бездной.
Черный туман продолжал подниматься. Мне хватило беглого взгляда, чтобы оценить: до мглистой кромки осталось метров пятнадцать.
Я посмотрел на парня. Он покачивался из стороны в сторону, и хотя амплитуда была маленькая, а интенсивность низкая, казалось, что хватка вот-вот ослабнет, и Лёвка упадет. Мышцы живота напряглись: кровь вытекала из раны темным ручейком и срывалась вниз большими каплями. Под лоскутами комбеза виднелось изуродованное метаморфозой, покрытое ожогами и ссадинами тело человека, который предпочел окончательному превращению смерть. Человека, который решил не становиться угольником – чужеродным существом, беспринципным берсерком с неодолимой жаждой убивать ради возвращения в большой мир. И пусть бы в этот момент какой-нибудь розовощекий ботан посмел назвать Лёвку мутантом – глотку бы порвал собственными руками.
«« ||
»» [256 из
261]