Василий Орехов - Линия огня
Потом меня шарахнуло так, что я ничего не помню о следующих минутах. Пси удар оказался что надо, будто подкованным ботинком в висок. Помню только оттенок ужасающего, чудовищного ощущения, словно меня стремительно крутят в наполненном мыльной водой и невыносимо горячим бельем барабане стиральной машины, и с каждым вдохом в судорожно агонизирующие легкие проникает новая порция мыльной воды и белья. Радар еще не успел выйти на максимальную мощность, но то, что он уже делал со мной, вытерпеть было выше человеческих сил.
Не случайно эти технологии в начале века использовали для разгона демонстраций и облучения вражеских позиций - только тогда они были намного менее мощными и назывались нелетальным оружием, потому что не убивали людей, предельно мучительно и беспощадно, как меня сейчас, а заставляли их в панике разбегаться, чтобы не испытывать больше непереносимых физических и моральных страданий. Безумная пульсирующая боль в каждой клеточке тела, казалось, разрастающаяся и увеличивающаяся вдвое с каждой секундой, помноженная на невыносимую тошноту, полную невозможность вдохнуть и запредельную, нечеловеческую тоску, всепоглощающую депрессию, единственным выходом из которой казалось немедленное самоубийство, - вот что я ощущал целую вечность, прежде чем мне вновь удалось глотнуть прохладного воздуха.
Перед глазами медленно прояснялось. В голове стоял оглушительный хрустальный звон, но вскоре мне все таки удалось сориентироваться и сообразить, что мы втроем лежим в кустах у подножия холма. И перед носом у меня растет пожухлая, размокшая от осенних дождей, но вполне живая трава.
Мы каким то образом выбрались из зоны действия Радара.
Гусь, болезненно скрючившись, валялся рядом со мной. На него было страшно смотреть: лицо посиневшее, перекошенное в ужасной гримасе, на губах запеклась сухая пена, черты заострились, как у покойника. Боюсь, что я совсем недавно выглядел не лучше.
А вот Патогеныч уже немного оклемался. Он осторожно выглядывал из кустов в ту сторону, где, судя по грохоту, кипел нешуточный бой. Визжали гаусс винтовки, бухали гранатные разрывы. Услышав, как я шевелюсь, приятель обернулся ко мне.
- Ну, хвала Черному Сталкеру, очухался!
- Как… - попытался заговорить я и не смог продолжить.
Я с трудом собрал мысли в кучу: они разбегались от меня, словно тараканы. А ведь это, наверное, и есть обычное состояние зомби, вдруг мелькнуло у меня в голове. Напрочь выжженными мозгами мучительно трудно думать. Поэтому зомби всегда выглядят такими сосредоточенными и потерянными: они все время безуспешно пытаются ухватить за хвост собственные разбегающиеся мысли.
Однако эти соображения не заставили меня впасть в отчаяние, а, наоборот, позволили облегченно перевести дух. Если я еще способен на такие длинные ассоциативные цепочки, значит, с мозгами все в порядке. Просто еще ощущаются шок и отходняк после пси воздействия Радара, едва не превратившего меня в идиота.
«« ||
»» [191 из
237]