Сара Блэкли-Картрайт - Красная шапочка
Но сейчас деваться было некуда, и она позволила матери рассмотреть браслет.
— Валери, — немного помолчав, сказала Сьюзет, — послушай меня. Всегда носи эту вещь. Никогда не снимай. Ты ведь теперь обручена.
Валери неуверенно кивнула и поднялась по лесенке на чердак. Очутившись в своем закутке, она переоделась. И еще раз полюбовалась на бабушкин подарок, вновь изумляясь его яркой красоте.
Обычно ведь плащи шили из простой шерстяной ткани или из грубого твида. Но этот не был ни жестким, ни кусачим. Он был невероятно тонким и почти текучим на ощупь, как будто его соткали из лепестков роз. И казался прохладным, когда его касалась рука.
Пропуская удивительную ткань между пальцами, Валери вдруг испытала небывалые ощущения. В плаще было что-то особенное... Он так естественно лежал на ее плечах, как будто стал второй кожей, как будто всегда был ее второй кожей... Да, Валери чувствовала себя сильной и ловкой, а еще неуязвимой, словно обрела некую броню... Плащ рождал желание спрыгнуть с чердака гибкой пантерой и стремительно промчаться через село, мимо темного леса, по заснеженному полю...
Валери осторожно спустилась и, прокравшись мимо задремавшей матери, поспешила к таверне.
Мужчины, вернувшиеся с горы Гриммур, собрались в таверне, не заходя домой. От них исходили резкие запахи, похожие на запахи земли и пота. Охотники были очень возбуждены. Валери осторожно обогнула толпу и, прислонившись к стене, стала слушать.
И как всегда, в людном месте Валери чувствовала себя отделенной от всех, посторонней. Кое-кто из селян заметил ее новую яркую оболочку — красный плащ слишком бросался в глаза, но Валери это нравилось. Она решила всегда надевать его, выходя из дома.
Таверна представляла собой настоящий археологический клад, на ее покрытых копотью стенах была запечатлена вся история села. С тех пор как здесь был забит последний гвоздь, каждый посетитель считал своим долгом вырезать что-нибудь на память — прежде всего свое имя, конечно же. А еще разнообразные спирали, рожицы, стрелки и силуэты кроликов; некоторые особо изощренные изображали змей, цветки клевера, пересекающиеся круги, окруженные лучами кресты. Подушки в кабинках были грязными, очень уж многим посетителям они послужили. Массивные свечи роняли на столы крупные горячие капли, и воск собирался в комья цвета сливочного масла, они месяцами росли и росли, пока какой-нибудь беспокойный пьяница не отковыривал их от столешницы черными от грязи ногтями. Оленьи головы, висевшие на противоположной стене, улыбались, как будто радовались смерти. На какую вещь ни взгляни, кажется, она хранит заманчивые тайны...
Валери осмотрела зал, увидела отца, потом Питера, прекрасного, как всегда, хотя он и сидел, не поднимая головы. Сначала Валери испытала облегчение, но миг спустя ее охватил гнев. Она ненавидела себя за то, что так волновалась, что продолжала любить человека, не отвечавшего ей взаимностью...
«« ||
»» [112 из
251]