Денис Шабалов - Право на силу
Разбитые машины так и остались стоять на том же месте, посреди улицы. После того как с них поснимали все мало-мальски ценное и слили соляру, к колонне больше никто и никогда не приближался. Это место словно стало табу. Даже матерые сталкеры, циничные и толстокожие, уходя в рейд, старались обходить расстреляный караван стороной — от колонны машин, ржавеющей среди улицы, веяло тоской и обреченностью. А уж о трупах, лежащих вповалку в салонах автобусов, вообще постарались поскорее забыть.
Китаец, вернувшись, так и не отдал полковнику винтовку. Вцепился в нее обеими руками и упрямо смотрел прямо в глаза Родионычу, играя желваками и щуря и без того узкие глазки. И полковник, махнув рукой, закрепил СВД за ним. К тому же, вскоре оказалось, что Ван Ли обладает незаурядными задатками снайпера, и Родионыч взял под крыло и его — всем прочим премудростям диверсанта учить его было поздновато, но вот искусство снайпера китаец за короткое время освоил в совершенстве.
До того самого дня, когда Барыга вновь встретился ему на пути, Данил так и не спрашивал у Ли, что же произошло в тот день в подворотне и почему он сделал только один выстрел. Даже и не пытался — и без того, едва лишь разговор заходил о караване, Ван бледнел, сжимался и начинал шипеть что-то отрывистое на своем родном языке. И лишь потом, узнав подробности, он понял, до чего же Счетчик ненавидел торгаша, — однако произошло это лишь спустя долгих шесть лет.
ГЛАВА 13
БЫЛИ СБОРЫ НЕДОЛГИ…
Испытать новый ствол ВСС Добрынин так и не успел. Весь следующий день в Убежище царила суета, иногда прерываемая женскими охами, вздохами и плачем, — мужики собирались на войну.
Началось все с того, что в семь утра к Убежищу подъехал кунг с бойцами — на утреннюю планерку прибыли командиры отделений бригады Хасана. Из бронепоезда тоже подтянулось несколько человек. Гости вели себя вежливо и уважительно, об имевших место боевых действиях не напоминали, неимоверную крутость не демонстрировали, ковбойскими замашками не страдали, и потому обитателями Убежища были приняты доброжелательно и гостеприимно. Каждый понимал, что ссориться с человеком, с которым завтра в бой, мягко говоря, неразумно. Да к тому же майор, решив, видимо, укрепить интернациональный дух, не стал делить бойцов на своих и чужих, а с молчаливого согласия полковника просто дополнил отделения партизанами и людьми Прапора. Оно и правильно — у ребят Хасана все ж боевого опыта было поболе. Таким образом, получалось, что в каждом взводе оказался и матерый вояка из группировки, и партизан Убежища, и человек от войсковых. Полнейший интернационал.
— До конца операции, уважаемые, советую считать, что мы одна большая дружная команда, — предупредил Хасан командиров подразделений. — За косяки буду одинаково спрашивать как со своих, так и с чужих.
Со сталкерами, которые должны были составить костяк диверсионных групп, было еще легче — в каждую группу майор, как и собирался, ввел по несколько своих самых опытных бойцов, подчинив их старшему.
— Если будут взбрыкивать — докладывайте лично мне, — весело улыбаясь, сказал он. — Будем усмирять. Хотя я и сомневаюсь, что такие случаи возможны.
«« ||
»» [273 из
300]