Александр Шакилов МЕТРО 2033: ВОЙНА КРОТОВ Стирая границы
Сайгон мотнул головой, прогоняя наваждение. Чёрной фигуры внизу больше не было.
— Кажется, я что-то видел. Или нет?
— Какой-то новый мутант. Внебрачное дитя катастрофы. — Че опустил автомат.
— По мне, белые обезьяны как-то обаятельней, — вымученно улыбнулся Сайгон.
На червей, протеев и пацюков чёрные твари вообще не походили, а также ничуть не напоминали белых обезьян и крылатого лыбидя. Внебрачное дитя катастрофы, как сказал растаман.
Давно подмечено: те, кто постарше, называет Последнюю войну «катастрофой» или «катаклизмом». Или ещё как-нибудь нейтрально: «полнейшее безумие», например. Тяжело им признать, что на Крещатике больше никогда не расцветут каштаны. Зато молодёжь не гнушается правды: война — она и есть война, как её ни назови.
Долгий путь вниз.
Сайгону казалось, что они спускаются уже целую вечность. Неспешно, с автоматами наперевес. Если что — огонь на поражение. Рутина, будни спасателя. Сайгон уже привык к такому образу жизни, и для Фиделя с Че это норма, а вот за старика он опасался. Не то чтобы тот сильно сдал, ведь и раньше хватался за сердечко, но… Это ведь не может продолжаться вечно? С такими нагрузками скоро настанет момент, когда Павел Терентьевич отправится-таки на свидание с предками. Душа его покинет бренное тело, просочится сквозь бетон и землю… Сайгон верил, что души тех, кто умер после войны, возвращаются в город. Бесконечно бродить по развалинам, кишащим мутантами.
Метростроевец упал на одно колено. Попытался встать — не получилось.
— Павел Терентьевич, что с вами?! — Сайгон кинулся к старику. С трудом — сказывалась усталость — помог встать на ноги и почувствовал, как рука Павла Терентьевича ощупывает его. — Что вы делаете?!
«« ||
»» [329 из
372]